Поняв, где живёт Николай, я направился к своему снегоходу. «Вот она действительность, - думал я над тем, что увидел, - какой-то жалкий продавец, но имеющий деньги и дефицит воображает себя местным богом! «Генсек» у него на побегушках, в качестве сторожевого пса и бесплатного рабочего. Чем не модель нашего агонизирующего земного социума. Боги - торгаши и банкиры. А генсеки у них и президенты в качестве говорящей живой скотины. Встретив меня, Николай тут же велел своей молодой симпатичной жене накрывать на стол.
После ужина и обильного чаепития я сказал Николаю, что есть у меня к нему разговор. И разговор серьёзный. Одевшись, мы вышли на улицу, и я, как посоветовал Лисак Павлович, рассказал молодому хан- ту историю бывшего фельдшера. О том, как он встретил души «давно погибших» «железных людей» и как попал в лапы медведю.
И тогда я рассказал ему о своём посвящении.
Через день к домику Николая подъехало ещё два «Бурана». На одном прикатил его отец Спиридон, на другом - младший брат Ванюшка.
Рано утром на четырёх «Буранах» мы двинулись в направлении родовых угодий семьи Киняминых. Впереди на своём стареньком снегоходе ехал Спиридон, за ним Николай, мой «Буран» замыкал колонну. К вечеру наш караван добрался до места охоты Ванюшки. Быстро была поставлена палатка. Затоплена в ней печь, и когда вытаял под её белой тканью снег, всё дно крест-накрест заложили молодым лапником. В палатке места хватило всем. На снегу вокруг неё спали только наши охотничьи лайки. Собаки между собой очень скоро нашли общий язык, и поэтому проблем с ними не было. Наутро поредевший караван двинулся дальше. Проехать предстояло ещё 40 с лишним километров. Снега было пока мало, поэтому наши снегоходы еле тащились. Мы добрались до места лагеря только после обеда. Когда поставили палатку и затопили в ней печь, у нас пошёл разговор о местах охоты. — 247 —
|