|
Наклонившись над столом, старый знаток мудрости достал из подноса увесистый кусок медовых сот, положил его на краюху хлеба и протянув мне сказал: — «Соловья баснями не кормят». Давай ешь, не стесняйся. Считай, что ты у себя дома и всё, что тебя здесь окружает, для тебя не чужое, оно и твоё тоже. Мне показалось, что «знахарь» излишне расчувствовался, но, посмотрев на него, я понял, что хозяин спокоен. А он тем временем, продолжал: — Я опять отвлёкся, у нас разговор шёл о другом, о твоём имени и родовом прозвище. Так вот, изучив твой силовой кокон, я понял, что передо мной человек целостный, не предатель. Что в коконе, то и в имени — смысл один. Ну, как тебе не доверять? Я ведь тоже такой, просто больше знаю. Придёт и твоё время, и ты будешь многое знать. Думаю, оно уже пришло. Старик, встав из-за стола, пошёл в «Красный угол». Быстрым и ловким движением он достал откуда-то трут, старинное кресало, высек огонь и торжественно зажёг восковую свечу. На дворе вечерело. В комнате царил полумрак. Внезапно вспыхнувший огонь оживил горницу. Блики его дрогнули на стенах, и в тот момент в душе у меня возникло что-то необъяснимо возвышенное, забытое, давным-давно мною утраченное. Я как завороженный смотрел на свечу, на ставшего понятным и родным старика, и никак не мог оторвать взгляда от этой картины. -Моя свеча погасла более тридцати лет тому назад, когда простился с последним своим учеником, — тихо проговорил старик. — Теперь она снова имеет право на огонь. От слов деда н от всего его облика вдруг повеяло чем-то очень древним и далёким, как будто он пришёл из иного непонятного современному человеку, сказочного мира. Старый ведун, теперь я уже не сомневался, что передо мной был один из волхвов, стоял перед свечей и рассматривал лежащие перед ним камни. Его лицо, освещенное пламенем, казалось отлитым из бронзы. И только тут я увидел, как красив чтот старый и мудрый человек. Совершенные, удивительно правильные черты лица! Поджарая, крепкая мускулистая фигура и гордая молодая осанка! -Это ещё один закон, который тебе надо уяснить. Юра, - читая мои мысли, с усмешкой повернулся старик. — Что внутри, то и снаружи, или наоборот... Гермес Трисмегист, слыхал про такого? Я кивнул. Несколько упростил:
С этими словами ведун снова подошёл к столу н спросил: — 30 —
|