|
Между тем коронация Владислава московским государем сулила России блестящие перспективы. Хотя и говорят, что история сослагательного наклонения не имеет, давайте все-таки рассмотрим эту гадательную виртуальность. Итак, Владислав становится русским царем, а через какое-то время по праву наследования — еще и королем Речи Посполитой. Мечта славянофилов сбывается еще в XVII веке. Проклятый польский вопрос уничтожен в зародыше. Огромная империя, простершаяся от Черного до Балтийского моря и от Карпат и Вислы до Дальнего Востока, существует не на бумаге геополитиков, а в самой что ни на есть реальности, заставляя с собой считаться сильнейшие монархии Западной Европы. Межнациональные трения — пустяки, ибо польско-русско-литовские связи и без того давным-давно стали свершившимся фактом: большая часть русской аристократии имеет либо литовское, либо польское, либо татарское происхождение. Жупел католицизма тоже от лукавого: когда спустя полтора века Польша была разделена и вошла в состав России, население святой Руси не сильно озаботилось присутствием католического элемента. Вернемся, однако, к Филарету. С поляками Федору Никитичу договориться не удалось. Согласно канонической версии он наотрез отказался подписать договор, ущемляющий права России, за что был арестован и девять лет провел в плену, живя в доме Льва Сапеги. Говорят, что об избрании своего сына на царский престол он тоже узнал, находясь в польском плену. Неискушенному читателю может показаться, что Филарета чуть ли не на цепь посадили, ибо слово «плен» всегда вызывает самые неприятные ассоциации. Между тем историки, как правило, забывают напомнить, что Лев Сапега был отнюдь не тюремщиком, а государственным канцлером. Понятно, что и дом его, где томился несчастный патриарх, был не пыточным застенком, а представлял собой роскошный дворец. Во всяком случае, достоверно известно, что Филарет не сидел в яме на хлебе и воде, а вел оживленную переписку с Шереметевым, который стоял во главе партии, прочившей Михаила на Московский престол. Для того чтобы контролировать кремлевскую ситуацию и вовремя дергать за ниточки, совсем не обязательно находиться в Москве. Более того — как раз присутствие в Москве могло выйти Филарету боком. Для чего дразнить гусей? Поляков на Руси и без того с некоторых пор недолюбливали, а тут вдруг является человек, просидевший в неволе у проклятых латынцев несколько лет, и начинает что есть силы пихать на российский трон своего отпрыска. Православные ведь могут и осерчать. Так что хитроумный дипломат Федор Никитич Романов все рассчитал безупречно и вернулся в родные Палестины только после того, как его послушный и нерассуждающий сын взошел по воле батюшки на московский престол. — 79 —
|