|
Таким александрийским важным пресвитером был с начала IV в. Арий в церкви, носившей название ???????? (бокал, кувшин для питья воды с горлышком наподобие гусиной шейки), по‑видимому, по кварталу. Родом из Ливии, он был школы Лукиана Антиохийского. Созомен называет его ????????? ???? ?? ????? (Sozom. l, 15), т. e. человек, страстно ревнующий о вере и учении христианском (не только в смысле интеллектуальном, но и практически‑церковном). Поэтому еще как образованный мирянин он пристал к расколу Мелития, ревновавшего о «святости церкви» и осуждавшего епископа Петра за снисходительность к «падшим» во время гонений. Но как человек интеллигентный, он вскоре покинул партию Мелития (вероятно, почуяв их черносотенно‑невежественный коптский дух) и вернулся в паству епископа Петра, который сделал его диаконом. Когда же Петр отлучил мелитиан от церкви и отверг их крещение, Арий опять не признал этого правильным, опять встал за мелитиан и сам был епископом Петром отлучен от церкви. Более пяти лет длилось это состояние Ария в мелитианстве. Только мученическая смерть епископа Петра (310) вновь примирила Ария с церковью, и он пришел с покаянием к епископу Ахиллу и получил от него пресвитерство. Арий в среде пресвитеров был величиной 1‑го ранга. Ученый‑диалектик (по Созомену, ???????????????), красноречивый проповедник, высокого роста худощавый старик (?????) в аскетической простой одежде, чинного и строгого поведения (даже враги не сочинили о нем ничего худого), он был кумиром многих своих прихожан, особенно женщин, точнее — диаконис и девственниц, представлявших собою многочисленную организацию. По смерти епископа Ахилла его кандидатура на кафедру Александрийского епископа была одной из первых. И кажется, избирательные голоса чуть ли не поровну разделились между ним и Александром. Арианский историк Филосторгий говорит, что Арий великодушно отказался от чести в пользу Александра. Но едва ли не вернее мнение православных историков (Феодорит, Епифаний), которые признают источником особого нерасположения Ария к Александру и его еретического упорства, — боль его честолюбия от неудачной конкуренции с Александром. Свободно развивая свои воззрения с кафедры, он цитировал слова книги Притчей (8:22): «Господь созда Мя в начало путей своих» в смысле творения Сына Божия. Постепенно пошла молва, что он учит еретически. Нашлись доносчики. Но Александр сначала мало обращал внимания на Ария. Смотрел на это, как на обычный богословский спор, даже занимал центральное положение в тех дискуссиях, которые не раз велись в его пресвитерии. Но среди пресвитеров нашлись и противники Ария. По Созомену, Александр сначала «несколько колебался, похваляя иногда одних, иногда других». Но когда Арий высказал, что Троица есть, в сущности, Единица, Александр присоединился к противникам Ария и запретил ему публично высказывать свое учение. Такой цензуры гордый александрийский пресвитер не привык терпеть. Он повел открытую агитацию. К нему присоединилось 700 девственниц, 12 диаконов, 7 пресвитеров и 2 епископа, Феона Мармарикский и Секунд Птолемаидский, т.е. почти 1/3 всего клира города Александрии. Эта сильная партия с большой уверенностью начала агитацию и за пределами александрийской церкви. Было редактировано самим Арием вероизложение в форме письма его к епископам Малой Азии. Таким образом письмо выносило спор за пределы Египетского архиепископа. Под «Малой Азией» прозрачно разумеется епископат, тяготеющий к фактической столице — Никомидии, где сидел Евсевий — вождь всей партии «Лукианистов» — ариан. Письмо просило епископов поддержать Ария, написать со своей стороны Александру, чтобы он снял свою цензуру. — 14 —
|