|
Да, Николай Федоренко не постеснялся назвать «академию» своим именем, и это уже говорит о тщеславии, властолюбии, гордости. А оккультизм и призван развить в человеке гордыню – это начало и конец любого греха. Ведь какую бы цепочку грехов мы ни взяли, в начале и в конце – гордость. Вспомним – дьявол соблазнил Адама и Еву: «Съешьте плод и будете аки боги». Вот они и называют себя: как боги, мы, дескать, развиваем в себе божественные энергии! А о Боге при этом почти не говорят, а если и говорят, то на практике это – «Высшие Силы, Вселенский Разум». Языческая практика обращения к «силам природы» всегда ставится выше Бога, а заговоры – выше и «эффективнее» церковных молитв и таинств. Молитва же попросту приспосабливается для магических действ. Очень интересна и характерна с этой точки зрения беседа православной христианки А., вырвавшейся из адовых сетей экстрасенсорного целительства и прочих «тайн» эзотерики, с целительницей и преподавательницей «академии» имени Федоренко Н. Все в ее кабинете, казалось, свидетельствовало о православии хозяйки: множество икон, святая вода «из девяти храмов», благожелательная улыбка и сердечное расположение, готовность помочь... А.: – Как сочетается молитва и заговор в вашем лечении? Вы считаете их совместимыми? Н.: – Мы целим молитвой, приводя человека к покаянию. Заговор и прочие биоэнергетические воздействия помогают человеку на индивидуальном уровне. Разве плохо делать добро, помогать – смотрите, сколько в этой книге теплых отзывов от исцеленных людей, изменивших свою жизнь! Сколько людей, побывав у меня, пройдя через мою методику целительства, пришли к Богу, в храм! Я даю пить людям святую воду, отправляю их на исповедь. Одна моя пациентка пила, курила, не ощущала себя как женщину, запустила себя. Побывав у меня, поехала в Троице-Сергиеву Лавру, во всем покаялась. Но сказала священнику, что была у меня. А священник говорит ей: – «Я тебя не допущу к Причастию!» Пациентка моя отвечает: – «А кто ты такой, чтоб прогонять меня?! Я не к тебе пришла, а в храм Божий, к Богу!» Хорошо она сумела сказать священнику. Он смутился, понял, допустил ее к Причастию. Теперь она постоянно в Лавру ездит... (Сомнительно православие целителя, ставящего под сомнение слова Христа, давшего апостолам, а через них всем рукоположенным священникам, право разрешать и оставлять грехи: «на ком оставите – на том останутся». И можно ли всерьез считать покаянием дерзкое поведение женщины, поучающей священника? И весьма маловероятно, чтобы священник, тем более иеромонах или игумен Троице-Сергиевой Лавры, благословил причащаться человека, не покаявшегося в занятиях магией, обращении к знахарству. Если же она приступила к Святым Тайнам самовольно, что более вероятно, то в грех и в осуждение будет такое причащение. И что за «покаявшаяся грешница», если она после Причастия кощунствует над Святыми Тайнами, обращаясь к язычеству?) — 41 —
|