|
[229] Ишимбаева Г. Г. Русская фаустиана ХХ века. М., 2002, с. 94. [230] «Для Мастера любовь – всего лишь условие «комфорта», но отнюдь не смысл жизни. И для Маргариты ее любовь к Мастеру при всей романтической экзальтации – тоже всего лишь «компенсация» иной, подлинной, но неудавшейся жизни. Словом, каким бы соловьем ни заливался «правдивый Повествователь» насчет «настоящей, верной, вечной любви» - и тут все в романе не разрешено. И никакая мазь Азазелло и всемогущество Воланда тут не помогут» (Акимов В. М. Свет художника, или Михаил Булгаков против дьяволиады. М., 1995, с. 115). [231] Неизвестный Булгаков. М., 1993, сс. 227-228. [232] Письмо П. С. Попову от 28.4.1934 // Булгаков М. Дневник. Письма. 1914-1940. Сост. В. И. Лосев, М., 1997, с. 327. [233] Письмо Е. С. Булгаковой от 7.8.1937 г. // Булгаков М. Дневник. Письма. 1914-1940. Сост. В. И. Лосев, М., 1997, с. 497. [234] Булгаков М. Дневник. Письма. 1914-1940. Сост. В. И. Лосев, М., 1997, с. 498. [235] священник Андрей Дерягин. Опыт прочтения: «Мастер и Маргарита». http://www.wco.ru/biblio/books/ader1/Main.htm?mos [236] Боборыкин В. Г. Цит. по: Русская литература ХХ века. ч.1. Учебник-практикум для общеобразовательных учреждений. Под ред. Ю. И. Лыссого. М., 2003, с. 318. [237] Письмо И. В. Сталину, 1931 г. // Булгаков М. Дневник. Письма. 1914-1940. Сост. В. И. Лосев, М., 1997, с. 241. Письмо не было дописано и отправлено. [238] «- Он просит, чтобы ту, которая любила и страдала из-за него, вы взяли бы тоже, - в первый раз моляще обратился Левий к Воланду. - Без тебя бы мы никак не догадались об этом. Уходи». [239] Дунаев М. М. О романе М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита». М., 2005, с. 42. [240] Виновен Мастер и в глазах своих созданий – мрачного Левия и Иешуа: он их создал и сжег, лишив их подпитки энергией читателей. [241] Неизвестный Булгаков. М., 1993, с. 408. [242] Главы, дописанные и переписанные в 1934-1936 гг. // Булгаков М. Великий Канцлер. Князь тьмы. М., 2000, сс. 260-261. [243] Старый гомункул Вагнера погиб, когда его реторта разбилась о трон Галатеи. [244] Тут стоит вспомнить, что само словосочетание «собачье сердце» на Руси было известно давно, думаю, со времен Опричнины – у Малюты и его воинства оприч головы собачьей у седла, в груди бились лютые собачьи сердца. Отсюда и пошло в народе присловье: «с солью, с перцем, с собачьим сердцем». Так что швондеры и шариковы как новые опричники вполне понятны. В литературе же ХХ века эта идиома была возрождена Сергеем Есениным. «Слушай, поганое сердце, сердце собачье мое. Я на тебя как на вора, спрятал в рукав лезвиё… Нет, не могу я стремиться в вечную сгнившую даль. Пусть поглупее болтают, что их загрызла мета: Если и есть что на свете – это одна пустота». Есенинское «я» обзывает собачьим свое сердце как раз за то, что оно еще стремится, не дает покоя, еще дает поводы для веры и требует ее. У Булгакова, наоборот, «собачьими» оказываются сердца безбожных нигилистов, живущих по принципу «ничего не было!»… А на стих Есенина тут же ответил Блок (ответил – буквально, вручив Есенину свой стих и сказав, ответом на что именно он является). – — 113 —
|