|
Далее, разные методы датировки дают разные, противоречащие друг другу результаты, не согласующиеся между собой. Особенно это относится к методу датировки путем измерения слоя метеоритной пыли. Если бы Земля имела такой возраст, как считают эволюционисты, то вся она была бы скована панцирем космической пыли. На дне океанов также должен был бы лежать слой этой пыли. Нам могут возразить, что пыль постепенно растворялась в пластах земли. Однако метеоритная пыль имеет другой химический состав, нежели земная поверхность: там намного больше никеля, и поэтому выявить слой метеоритной пыли нетрудно. Оказалось, что слой этот весьма тонок, особенно на дне океанов. Но ярче всего противоречия метода датировки путем измерения слоя метеоритной пыли с концепциями эволюционистов были выявлены после того, как люди достигли поверхности Луны. Так как предполагается, что Земля и Луна приблизительно ровесники друг другу, то, следовательно, слой космической пыли на Луне, где практически отсутствует атмосфера, должен быть весьма значительным. Предполагали, что этот слой достигает нескольких километров, и поэтому космические корабли конструировали так, словно их надо было посадить в болото. Кроме того, считали, что во впадинах слой космической пыли должен быть еще больше. Однако, когда люди достигли Луны, то оказалось, что поверхность ее покрыта сравнительно тонким слоем космической пыли и люди вовсе не увязали в ней. Это уже свидетельствует о том, что Земля намного моложе, чем утверждают сторонники теории эволюции. Далее, эволюционисты говорят о том, что жизнь возникла из простейших форм – вирусов. Однако оказалось, что вирусы могут существовать, только паразитируя на более высоких организмах. Сами по себе вирусы существовать не могут! И о другом «постулате» дарвинизма: существа, морфологически похожие на человека, еще не могут быть приняты нами как человеческие существа. Человек – духовный феномен, не имеющий аналогий в видимом земном мире. Сходство оболочек еще не доказывает сходства зерен, заключенных в них (пример: пшеница и плевелы). Мы ничего не знаем о психической жизни тех ископаемых существ, которых пытаются выдать за наших предков. Предположим, что в нашем мире исчезли все обезьяны; в таком случае, обнаружив при раскопках несколько скелетов и фрагменты костей горилл, а рядом камни и палку для сбивания орехов, ученые, исходя из морфологического принципа, могли бы сказать, что пред нами – останки примитивных людей. Кости гориллы послужили бы источником для научных вдохновений, монографий и диссертаций. Но мы знаем, что обезьяна – совершенно другое существо, качественно отличающееся от человека, – это зверь. Итак, когда находят скелеты разных существ, то лишь по внешним анатомическим данным еще ничего нельзя сказать об их умственных способностях. Эти существа, как и обезьяны, могут быть просто человекоподобными зверями. Вообще, психологию нельзя вывести из морфологии, тем более, довольно сомнительного характера. Когда-то говорили о том, что характерным признаком, отличающим человека от животного, является площадь коры головного мозга и отношение коры головного мозга к общему объему мозга. Однако сделано открытие, что кора головного мозга дельфина по площади превышает кору головного мозга человека как в абсолютном, так и в относительном измерениях. Таким образом, если исходить лишь из формального строения, то дельфин должен находиться в интеллектуальном отношении на более высокой ступени развития. Затем стали говорить о том, что важна не только эта величина, но и сложность структуры мозга. Но и здесь оказалось, что кора головного мозга у дельфина структурно более сложна, чем у человека. Таким образом, нельзя по останкам ископаемых говорить о степени умственного развития того или иного существа. Пока никаких переходных форм между человеком и зверем не обнаружено. Если бы они были, то непонятно, почему все человекозвери вдруг исчезли (причем исчезли во всем мире, в регионах с разными условиями). Вероятно, только потому, что их и вообще не было. — 186 —
|