|
Расцвет западной католической живописи и искусства приходится на эпоху Ренессанса. Ренессанс значит «возрождение». О каком возрождении здесь идет речь? О возрождении античного искусства, о возрождении язычества. Язычникам особенно было свойственно изображать олимпийских богов, ваять их в металле и камне. Статуи языческих богов были сделаны по-человечески столь прекрасно, что до нас дошли предания о том, как некоторые люди безумно и страстно влюблялись в них. Так и живописцы эпохи Возрождения стремились передать живые пластические формы – на полотне. Мы чувствуем в фигурах «святых», которых изображали гениальные по-человечески, но слепые духовно художники Ренессанса, присутствие не духа, а плоти и крови. Пластичность, красота и вместе с тем – тяжелая материальность, заключенность в вещество человеческого тела, его тяжесть, массивность, страстность, «оземленность». Икона – мистична, а картина – психологична. Картина вызывает у человека определенные эмоциональные переживания, икона – переживания духовные, мистические. Вид прекрасного человеческого тела может вызвать подсознательные эротические чувства, которые человек по ошибке воспримет как мистический экстаз. Такой человек, внешне молясь святому, в темных глубинах души наслаждается сексуальными переживаниями, которые имитируют духовное вдохновение. Такой человек остается невозрожденным и непросвещенным. В иконе эпохи Возрождения, этой вершине мимитической религиозной картины, обоготворен сам человек, абсолютизированы его земные страсти, его земное бытие. Поэтому в творениях великих художников Ренессанса (великих по тому, как превозносил и превозносит их таланты этот мир, и ничтожных в измерениях духовных), в их картинах человек поклоняется самому себе. В них потерян символический язык. Другая крайность, характерная уже для нашего столетия, – абстрактное искусство. В нем язык иконы также потерян. Символ – это общечеловеческое явление, в отличие от эмблем, метафорических образов, олицетворений, которые могут иметь индивидуальный, субъективный, единичный характер. Символ – это обобщенность и определенное постоянство. В абстрактном искусстве символ отсутствует. Абстрактное искусство всегда глубоко индивидуально и субъективно. Вместо символа оно пользуется образом, но образом деформированным, искаженным, как бы вывернутым наизнанку, который часто переходит в некие бредовые сюжеты, в некий мираж, подчеркнутую иллюзорность. Поэтому о языке абстрактного искусства так же невозможно говорить, как о языке наркоманов, о языке их безудержных, безумных видений. — 171 —
|