|
тью. В нужные моменты откуда-то являлась в нем целительная строгость. Он мог показать согрешившему со всей определенностью конечный результат его поступка. И в обычной для него атмосфере доброжелательности это предупреждение звучало устрашающим громом, обещающим скорую беду. Он мог сказать: «Ты сделал шаг в ад», если человек уже устремился в том направлении. Его разумная целительная любовь не раз и меня приводила в чувство». Рассказывает иеродиакон Никон: «Став насельником монастыря и ближе познакомившись с отцом Иоанном, я понял, что книжные понятия о старчестве мало соответствуют тому, чем они являются в действительности. Проявление этого служения в жизни мощнее и сокровеннее. Встретившись с отцом Иоанном, я понял, что старчество – это именно дар Божий, воспринять который может лишь тот, кто всецело и безраздельно предан Богу. Много богомудрых отцов Господь даровал нашему монастырю, и мы не устаем благодарить Бога за то, что имеем возможность видеть 345 и учиться примером их жизни, но отец Иоанн – это явление исключительное. Внешне его служение как бы и не проявлялось. Батюшка как батюшка, почти как все. Прошел, благословил, ласковое слово сказал. Как все! Да не как все! Христова любовь, через него коснувшаяся тебя, ощутимо творила и врачевала душу. Любовь, проросшая в душе и сердце отца Иоанна, вобрала в себя и сокрыла собой все монашеские добродетели: смирению и кротости его не было предела. Он не смущался ни грубыми выходками непонимания, ни пронзительными уколами умствующего безумия. Простота, терпение и любовь изливались потоком Божией благодати, и мы чувствовали, что наш старец верит в нас больше, чем мы сами. Его отношение свидетельствовало, что за любой человеческой оболочкой, как бы ни была она искажена, он почтительно видит образ Божий. Он зрит в нем ту духовную искорку, которой надо помочь разгореться. И он помогал, раскрывая для нас понимание о самих себе. Не раз, увещая взбунтовавшегося, стремящегося бежать от монашеского терпения насельника, он поливал его голову своими слезами со словами: «Деточка моя, ну куда же ты от дедушки своего? Если сейчас ты не можешь понять, о чем я говорю, то хоть послушайся меня, потерпим вместе и вместе радоваться будем, когда терпение твое принесет плод». Однажды случилось событие, поразившее каждое сердце. В городе скончался бывший насельник монастыря – иеромонах. Тяжелое пристрастие изгнало его из обители, но каждый день он стоял у монастырских врат, будучи совершенно больным и растерзанным непутевой жизнью. Он был под запретом, но сана с него не снимали. И вот смерть прервала его мучения. Похоронили его как бездомного. Когда весть обо всем случившемся дошла до отца Иоанна, он заволновался: «Как — 160 —
|