|
Отец Иоанн мне так ответил: «Читаю у одного святого: я строго не постился, как великие постились, и правило молитвенное у меня небольшое, но я спасся. И тут заканчивается страница, я быстрее переворачиваю, чем же он спасся, чем? – Смиренномудрием!» Смирение и смиренномудрие в батюшке были теми драгоценностями, которые вскормились в нем трудностями жизненного пути и его живым произволением следовать вослед Христа. Они проявлялись в его исповеди, и в постоянном самоукорении, и в чувстве всегдашней благодарности. После трапезы он читал особую молитву о спасении милующих и питающих. Она висела у него перед глазами за столом. Отец Иоанн всегда приходил на исповедь. Принимал исповедников, но при этом неукоснительно исповедовался и сам. Как он говорил: «Надо пыль стряхнуть». Была в 1970-е годы в монастыре традиция – на первой неделе Великого поста после чтения канона Андрея Крит- 304 ского отец Иоанн проводил общую исповедь. Она длилась четыре вечера: понедельник, вторник, среда и четверг. Темы каждый год были разные – то по заповедям Божиим, то по заповедям блаженств. Отец Иоанн называл эти исповеди «банькой». Сколько духовной радости было в эти дни и для братии, и для паломников. Разрешение же грехов проходило индивидуально, но уже в пятницу. Тогда все иеромонахи выходили к аналоям. И не епитимия была основной мерой воздействия, но добрый совет и поддержка человека на пути исправления. Когда отец Иоанн почувствовал, что силы его убывают, он стал раздумывать, нужно ли ему продолжать принимать посетителей? И его смирение побудило задать этот вопрос мне, тогда совсем еще молодому благочинному. Он мог бы спросить у опытных насельников, но, видимо, давал мне духовный урок. Позднее, ощущая нарастающую немощь, он еще раз задал этот вопрос посетившему его митрополиту Петербургскому Иоанну (Снычеву). И тот, показывая своим дорожным посохом на портрет старца Амвросия, сказал: «Нет-нет, пример старца Амвросия для Вас обязателен. До конца дней Ваших духовничество – Ваше основное послушание». На вопрос об Иисусовой молитве отец Иоанн отвечал: «Стремнин и пропастей может встретиться немало, но устная молитва Иисусова безопасна и для всех, ищущих спасения, даже и для мирян полезна, а для монашествующих обязательна. Но за возрастанием в этом делании у монаха должен следить духовник. Для отца же Иоанна Иисусова молитва была неотъемлемой частью жизни еще с заключения. То, что ему тогда была дарована умно-сердечная молитва, он проговорился только однажды, и то, видимо, по попущению Божию, чтобы эта тайна не ушла вместе с ним в мир иной, но осталась свидетельством для нас, что и в наше время дары Божии не оскудевают для ищущих спасения. Не раз отец Иоанн говорил нам, что молитва Иисусова и хож- — 141 —
|