|
– Я удерживаю Григория у себя – так угодно это царю, а вы подите, куда хотите. Это видение великий Григорий объявил своим собратиям – и как сам он, так и прочие объяснили оное следующим образом: великий князь, удержавший божественного Григория, был не иной кто, как святой великомученик Димитрий, – почему и решились не оставлять Фессалоники, где почивает этот великий угодник Божий. Здесь, в Солуни, братия начали убедительно просить божественного Григория принять священство, на что он, со своей стороны, и соглашался, но не прежде, чем узнает, что на это есть воля Божия. По сему случаю назначили пост и молитву: молитва была услышана Богом – и святой Григорий вслед за тем принял священство. После рукоположения в сопутствии небольшой своей братии он удалился в тамошний скит, где и начали они подвизаться снова. Образ жизни его был таков: пять дней в неделю он и сам вовсе не выходил никуда, и к себе не принимал никого; в субботу только и в воскресенье, по совершении священнодействия и по принятии Божественных Таин, он входил в духовное общение с братиями, назидая и утешая их увлекательной своей беседою. Тогда ему было еще немного более тридцати лет от роду. Совершенное здоровье и телесные силы не изменяли ему. А чтобы плоть во всех отношениях подчинить духу, он продолжал жизнь чрезвычайно строгую и для плотского мудрования и воли изнурительную, что имело благотворными следствиями назидание для братии и высокий образец совершенства иноческого. Случалось так, что иногда он весь как бы погружался в глубокое безмолвие и тишину: тогда слезы рекою текли из молитвенных его очей. Когда же открывал он уста свои для беседы, слышавшие дивные его речи трогались сердечно, увлекались и плакали. В часы же, следовавшие за его затвором, а особенно после Литургии, лицо его было славно – на нем играл дивный свет Божественный. В это время отошла ко Господу великая в добродетелях мать его, по имени Каллиста. Дочери и сподвижницы ее, сестры Григория, просили его придти к ним для утешения их сиротства и для духовного наставления. Григорий повиновался призыву родственной любви и прибыл в Константинополь к сестрам своим, которые потом, при отбытии его в Веррию, последовали за ним и были определены им в женский монастырь. По возвращении святого Григория на свое место, к братии, случилось ему войти в дружеские отношения и близкое знакомство с одним простым старцем, безмолвником Иовом, который, слушая однажды божественного Григория, выражавшего мысль, что не только подвижники, но и все христиане должны молиться непрестанно, по заповеди апостольской, – не соглашался с ним и возражал, что непрестанная молитва есть долг только монахов, а не мирян. Святой Григорий, не желая оскорбить старца и не любя многословия, замолчал. Но едва только возвратился Иов в свою келью и стал на молитву, является ему в небесной славе Божественный ангел и говорит: — 416 —
|