|
Вернемся к 11 главе Исаии: значительно раньше Вавилонского пленения пророк предвидел, что еврейский народ не один раз, а дважды будет рассеян из их страны, и затем собран в нее. ("И будет в тот день: Господь снова прострет руку Свою, чтобы возвратить Себе остаток народа Своего...") Он смотрит дальше Вавилонского пленения и возвращения в Иерусалим, и видит второе рассеяние и второе собирание - то самое, о котором, главным образом, мы и ведем здесь речь. Важен перечень мест, из которых происходит второе собирание - современные: Ирак, Египет, Эфиопия, Иран, Сирия, а также - острова моря. (Слов, переведенное, как острова следует понимать, как другие области земли, омываемые океанами - т.е. то, что мы сегодня называем "материки".) Возвращение евреев из Вавилонского пленения не составило всего исполнения этого предсказания, поскольку оно упоминает страны и области земли, из которых в то время евреи не возвращались. Пророк смотрел вперед, иначе говоря, на последующее рассеяние Израиля, после Вавилонского пленения, и затем, на последующее собирание за вторым рассеянием. Примечательно заметить, что это предсказание появилось так рано в пророчествах Исаии. Знамя для народов Здесь Исаия открывает главную цель в воле Бога, которая должна исполниться путем второго собирания Израиля: И поднимет знамя язычникам, и соберет изгнанников Израиля, и рассеянных Иудеев созовет от четырех концов земли. (стих 12) Исаия вновь подчеркивает, что это второе собирание будет от четырех концов земли -предсказание, которое вряд ли могло исполниться возвращением из Вавилона. В этом контексте пророк говорит: "И поднимет (Господь) знамя язычникам". Важно понять, что в наше время знаменем, которое Господь поднял для народов, может служить сам факт собирания Израиля в их собственную страну. Каким образом мы можем интерпретировать такую метафору, как "знамя"? Во-первых, знаменем является нечто, выставляемое публично - часто выше окружающих предметов, с целью привлечь внимание. Во-вторых, знамя несет краткое, особенное сообщение. Не может быть никакого сомнения, что собирание Израиля уже исполняет первую функцию знамени -привлечь внимание других народов. В моем доме это проявилось с наибольшей силой летом 1979 года, когда мы, вместе с моей второй женой, Руфью, провели три месяца обучения в Еврейском Университете в Иерусалиме. Мы заметили, что на протяжении этих месяцев не проходило и одной недели, когда Израиль не был в центре мировой политики. Здесь жил народ численностью менее четырех миллионов человек, на территории настолько маленькой, что она вряд ли вмещала свое название на карте мира; и тем не менее каждую неделю она пестрела на заголовках первых страниц по всему земному шару. — 32 —
|