|
— Альберих! Ребенок! Панепаэль посмотрела в сторону трона и поняла, что произошедшее — дело рук Волундура. Он держал в руках Жезл и направлял его в сторону Эллин. — Что ты хочешь? — в бессильной злобе прокричал Альберих, держа жену в объятиях. — Ты знаешь, что я хочу! Панепаэль решила подавить волю Волундура своей решимостью, но заметив это, он взмахнул палочкой, и девочка отлетела в другой конец зала. — И не стоит становиться у меня на пути! Но падение пошло ей на пользу — она увидела перед собой ту единственную карту, что осталась ей от всей колоды. Это был Дьявол. Карта была скомкана, измочалена, но сюжет и персонажи были видны достаточно четко. Вглядевшись в карту, она поняла, что единственным важным, что было изображено на карте, были Эллин и древний Талисман, который, как путеводная звезда, озарял светом жизнь, подчеркивая, что в сумраке Волундура ее быть не может. «Амулет, — мелькнуло у нее в голове, — он может спасти Эллин и ребенка». Панепаэль решилась на хитрость. Она поднялась и прокричала, обращаясь к Альбериху: — Отдай ему Скрижали! Ты же видишь, что мы проиграли. Произнося эти слова, она все ближе подходила к Альбериху и Эллин. — Послушай ее совета — дай мне то, что принадлежит мне, и все будут счастливы, — сказал Волундур и опустил жезл. Девочка подошла сзади вплотную к Альбериху так, чтобы Волундур не видел ее лица. — Отдай ему Скрижали, — сказала она так громко, как только могла, и шепотом добавила, — достань амулет и приложи его к животу Эллин. Быстро! Несмотря на свои чувства, Альберих понял игру девочки и пока копался в одеждах в поисках амулета, обратился к Волундуру. — Ты гарантируешь жизнь мне и моей семье? Вот он, древний спасительный камень. — Да, ты можешь в этом не со…. Волундур не успел закончить фразу, поскольку происходящее пошло вразрез с тем, что только что обсуждалось. Альберих поднес камень к животу Эллин, положив его на кровь, и место, в котором они стояли, залило ослепительным светом. Эллин исчезла, она была спасена. Волундур взревел от злости. — Ты обманула меня! Ты поплатишься за это! Я живьем сдеру с вас кожу, выпотрошу внутренности и скормлю ваши глаза воронам! Вы будете живы все это время! Вы будете мучиться до тех пор, пока мой повар не сварит то, что от вас осталось, в кипящем масле! Альберих стоял и смотрел, не произнося ни слова — его жена и ребенок были в безопасности, а его будущее его не волновало. — Но прежде вы сделаете то, что предначертано судьбой! — 53 —
|