|
Один английский критик, анализируя картины художника Босха, пишет: «...В глазах Босха слава и наслаждения, в которых господствующий класс и связанная с ним интеллигенция усматривали цель бытия, высший смысл женщин, — не более как прах и тлен. Земную славу он изображал в виде воза с сеном, а рядом с раем чувственной любви он ставит ад, куда прямой дорогой ведет служение богам наслаждения...» Итак, вот шопенгауэровский тезис, равно и тезис буддийский: жизнь есть усилие (желание), усилие есть страдание; одно только страдание положительно. «Если бы кто пожелал других Доказательств тому, что удовольствие по самой природе своей отрицательно, то их можно было бы найти в искусстве, в особенности в поэзии, которая, как и эпическая поэзия, только и говорит, что о страданиях, усилиях, о борьбе за счастье; никогда они не рисуют нам полного и прочного счастья; последнее, как нечто несуществующее, невозможное, не может составлять предмет искусства. Изображать полнейшее счастье — это, собственно, цель, которую ставит себе идиллия; но очевидно, что в этой форме и идиллия вполне не состоятельна» (Рибо). Данте заимствовал материал для своего «Ада» из нашего мира. Многие другие поэты и писатели рисуют страдание, томление и кошмары жизни, использовав опыт Данте; например, Гартман фон дер-Ауэ в «Бедном Генрихе», Ленгленд в «Видении о Петре Пахаре», Боккаччо в «Декамероне», Рабле в «Гаргантюа и Пантагрюэле», Шекспир в «Гамлете», «Отелло», «Короле Лире» и др., Гейвуд в «Последней ланкширской ведьме», Кальдерон в «Видении Святого Патрика», Гете в «Фаусте» (особенно во II части), Байрон в «Манфреде», «Каине», «Шильонском узнике» и др., Шелли в «Мимозе» и др., а также Тик, Новалис, Эйхендорф, Гофман. «Палач казнит осужденного. В доме умалишенных безумствуют маньяки. Жизнь стала безумием и ужасом», — говорит Кальдерон. Один из героев Кальдерона в «Видении Святого Патрика» некий Энио увидел озеро, где мучаются жрицы земной любви: Все дрожали В воде, среди ужей и змей. Замерзшие их члены были видны В кристальности прозрачной льдистых вод. Стояли дыбом волосы и были Оскалены их зубы. Не только поэты и писатели пишут, но и мы в состоянии видеть то, что делается в мире в наше время, что мы испытали сами. Сознательный человек, который в состоянии понять это, свое волевое усилие направляет на путь совершенствования. Есть и третий путь: когда человек не сознает и не хочет сознавать свою обреченность (конечность), не хочет смотреть правде в глаза. Сам себя обманывает иллюзией наслаждения, не хочет брать на себя ответственность; всю вину (слабость воли и собственную бессознательность) сваливает на природу и социальное устройство. Он не решается самостоятельно определить свой путь. Это есть упадочное бытие. Хайдеггер говорит: в данном случае индивидуум перестает отличаться от материального (бессознательного) объекта. Поэтому философия так долго не могла отличить субъект от объекта. — 140 —
|