Тайна, которая в Вас самих

Эти двое - воины, слуги, служители какого-то культа. Ритуально разрисованы лица: жирные черные линии бровей далеко к вискам и от носа вниз и в стороны, белые пятна на щеках и желтые на висках, черным обведены глаза. На головах по­вязки, на них что-то болтается, закрывая частично лицо. Мужчины очень крупные, широкие в плечах, руки здоровые, бицепсы. Они в одежде довольно яркой, легкой, с ритуальными деталями.

Не понимает как, но знает, что хотят убить. Сама - верующая этого же культа. Простые люди никогда не видят служителей и их помещений.

Пещера страшно огромная, хорошо освещенная. Подиум, над ним большая ритуальная маска какого-то бога с выпученными глазами, какое-то языческое божество, страшное.

- Мне как-то не до примечательностей, пугает эта маска.

Шесть факелов, по три с каждой стороны, освещают жуткую маску. Свет неровный, и она как живая. Под ней сидит мужчина, который будет решать ее судьбу. Чувствует, что сейчас ее убьют.

В помещении человек десять, это жрецы. На них темные балахоны, темно-синие или темно-фиолетовые, они в головных уборах. Двое, что ее притащили, стоят сзади. Один из присутствующих - верховный жрец. Он сидит на троне без украшений. У него лицо не раскрашено. Черные длинные волосы до плеч и черные усы, подбородок гладко выбрит, глаза чуть раскосые, но и чуть выпуклые, как у одного из тех, которые ее схватили. Ей он кажется старым, лет пятидесяти. Он в белом балахоне, воротник расшит металлическими украшениями типа чеканки, в рогато-лунном коричнево-фиолетовом головном уборе, лоб закрыт. Рукава его балахона свободные. В руках мет­ра два длиной резная палка типа посоха, кверху расширяется, она темного дерева, изрезана символами.

Он внимательно рассматривает ее без каких-либо эмоций как подходящую или не подходящую вещь. Кивает воинам. Все молчат. Все происходит в совершенной тишине.

- Пожалуйста, отпустите меня, я не хочу туда.

Хочется кричать, но еле шепчет. Один из мужчин завязывает ей рот, чтобы тишину не нарушала, связывают ей и ноги. Те, что притащили сюда, подхватывают ее и волокут по длинному темному коридору. Горизонтально тащат как ковер, как какую-то вещь. Бездушная слепая сила, они ее олицетворяют.

Спускаются достаточно долго, минуты три, по длинному коридору с уклоном вниз в кромешной тьме. Они, видимо, просто знают дорогу. Неожиданно возникает свет в этой черноте. Пока тащат, несколько раз успевает устать от того, что барахтается, извивается, пытается вырваться, освободиться. Передыхает, чтобы вновь начать сопротивление. Мычит.