Возвращение к истоку

Вот почему я говорю, что я не работаю с людьми, и все же я принимаю их в число своих учеников.

Пятый вопрос:

Чтобы почувствовать себя хорошо люди всегда ищут утробы.

Мы чувствуем себя хорошо вместе с вами; нашли ли мы утробу?

Конечно. Мастер есть не что иное как утроба: благодаря нему вы перерождаетесь. Вы умираете в нем, вы умираете вместе с ним. Мастер это крест и вос­крешение. Именно в этом смысл того, что случилось с Иису­сом: на нем вы умираете, и благодаря нему перерождаетесь. Мастер это утроба.

Первая утроба — материнская; вторая — это утроба Мастера. Мать посылает вас в мир, Мастер посылает вас за его пределы. Мастер есть мать.

Шестой вопрос:

Почему вы всегда носите с собой салфетки, даже то­гда, когда в них нет необходимости?

Это символично, потому что я бесполезен как салфетки. Я не верю в полезность. Полезность принадлежит миру. Я верю в бесполезное — в цветок. Какая польза от цветка? Для чего его можно использовать? Он абсолютно бесполезен; и поэтому прекрасен, абсолютно прекрасен.

Жизнь для меня лишена всякой цели; она бесцельна. Ес­ли бы существовала какая-либо цель, жизнь не была бы такой прекрасной. Цель всегда создает нечто уродливое. Цель де­лает вас товаром, она делает вас не экстатичными. Цель дела­ет вас фабриками, не храмами. Жизнь не фабрика; это храм. Какая польза от храма?

На востоке, каждая деревня имела свой храм, по край­ней мере один. Если их было больше, то это было очень хо­рошо; в противном случае, только один. Даже очень-очень бедная деревня. Когда западные люди впервые приехали на восток, они не могли этому поверить, потому что деревни были такими бедными. В них не было приличных домов, только хижины, домами их можно было назвать чисто усло­вно; но во всех селениях были прекрасные храмы. Стены их домов были не из камня, всего лишь бамбук, но у их богов были прекрасные мраморные стены, мраморный пол. Мале­нький, но прекрасный храм. Это казалось невероятным — когда вы живете в такой бедности, какая вам польза от того, что вы создаете такие прекрасные храмы?

На востоке мы всегда верили в бесполезность. Вы мо­жете жить в доме; это полезность. Бог не живет здесь; он может существовать и без храма. Даже если бы храмов не существовало, мир ничего бы не потерял. Мир обогащается не посредством храмов. Он обогащается благодаря фабри­кам, больницам, школам — не храмам. Храм просто бесполе­зен. Поэтому, когда в России коммунисты одержали победу, они разрушили все храмы, все церкви — они превратили их в фабрики, в школы, в госпиталя, во всевозможные учреждения — потому что коммунист верит в полезность. Он не верит в цветы. Он не верит в звезды. Он не верить в поэзию. Он верить в прозу, в логические силлогизмы.