|
Раньше такого еще никогда не было, положение было очень пикантным. Потом Джанак начал длинную беседу с Аштавакрой. Он задавал вопросы, и Аштавакра отвечал на них. Каждый ответ сам по себе нес много смысла и был важен. Из-за того, что его тело было в такой плохой форме, он не мог отождествлять себя с ним. Иногда благословения приходят в такой форме. Он не мог выйти из дома, потому что, куда бы он ни приходил, люди начинали смеяться над ним: «Посмотрите на этого урода! Вы когда-нибудь видели что-нибудь более отвратительное, чем это!» Поэтому большую часть времени он был в доме, медитировал, размышлял: «Кто я? Определенно, я не есть это тело, потому что я могу осознавать это тело, я могу наблюдать это тело изнутри. Определенно, эта осознанность должна быть отдельна от тела». Из-за своего увечного тела он стал просветленным. Единственное препятствие было в отождествлении с телом. Но он не мог отождествлять себя, потому что тело было таким отвратительным. Он никогда не смотрелся в зеркало, это приносило ему такие страдания. Но Йагнавалкья вынужден был вернуть ему коров. Аштавакра был молодым, и он нанес поражение тысяче известнейших пандитов, которые были знатоками древних писаний. Самое удивительное, в этой стране на каждую книгу, написанную великим мистиком, давались сотни комментариев, но до меня никто еще не комментировал Аштавакру. С тех пор прошло, должно быть, пять тысяч лет. Пять тысяч лет никто не обращал внимания на его слова, а они очень важные. Но это внутреннее просветление, его внутреннее понимание не могло изменить его внешность. И все же для тех, кто погружается глубоко в себя, внешнее перестает что-то значить. Они бы увидели даже в Аштавакре необыкновенную красоту, но она бы не была внешней и поверхностной, но внутренней. Чаще всего внутренние изменения меняют внешнюю форму, если только внешнее не слишком застыло. Но внешнее никогда не меняет внутреннее. Вам нужны глаза, нужно глубокое погружение в человеческое бытие, а это возможно только в том случае, когда человек идет в глубину. Чем глубже вы погружаетесь в себя, тем глубже вы можете погрузиться в бытие другого человека. И потом открывается совершенно другой мир, другие двери. Фланаган лежал при смерти, и отец Мерфий пришел к нему, чтобы причастить его перед смертью. Священник сказал: «Открой глаза. Мы пришли сюда для того, чтобы спасти твою бессмертную душу». Фланаган открыл один глаз, закрыл его и попытался уснуть. Он начал так прекрасно храпеть. Отец Мерфий сказал: «Если ты не хочешь каяться, по крайней мере, ответь мне на вопрос: ты отрекаешься от дьявола и всей его нечисти?» — 321 —
|