Он сказал: «Ты в самом деле странный студент. Я знаю, что я не смогу доказать это, поэтому просто давай сделаем фотографию. Я уйду, а ты сфотографируйся». Это фотография существует. Один из моих братьев, Никланка. собирал все обо мне с детства. Все смеялись над ним. Даже я спрашивал его: «Никланка, почему ты собираешь все обо мне?» Он сказал: «Я не знаю, но у меня есть глубокое чувство, что однажды ути вещи понадобятся». Я сказал: «Если ты так чувствуешь, продолжай делать это». И именно из-за Никланки сохранились несколько фотографий из моего детства. Он собирал вещи, которые сейчас имеют значение. Он всегда собирал вещи. Даже если я выбрасывал что-то в мусорную корзинку, он всегда смотрел, не выбросил ли я что-то написанное. Он собирал все, написанное моей рукой. Весь город думал, что он сумасшедший. Люди даже говорили мне: «Ты сумасшедший, но он, кажется, еще более сумасшедший!» Но он любил меня, как никто другой в моей семье — хотя все они любили меня, но никто как он. И только у него сохранилась эта фотография, потому что он все собирал. Я помню, что она была в его коллекции — я в расстегнутой рубашке. И я все еще вижу раздражение на лице Индрабахадура. Он был весьма особенный человек, но и я тоже был особенный. Я сказал ему: «Забудь о фотографии. Это будет мое фото или твое? Если тебе хочется, ты можешь завтра сфотографироваться с застегнутыми пуговицами, но я никогда не застегиваю пуговиц, как ты знаешь. И если я их застегну ради этой фотографии, это будет фальшиво. Или давайте фотографироваться или забудем об этом». Я хотел бы продолжать, но время истекло. Где-то нужно заканчивать. Стоп. ПриложениеВы можете о чем-нибудь спросить мою мать, потому что она здесь… Родившись, я три дня не пил молока, и все беспокоились, волновались. Врачи волновались, потому что, как этот ребенок выживет, если он просто отказался пить молоко? Но они не имели понятия о моих трудностях, о той трудности, которую создавали мне. Они пытались заставить меня всеми возможными путями. И нельзя было объяснить им или чтобы они поняли сами. В моей прошлой жизни, перед смертью, я постился. Я хотел поститься двадцать один день, но я был убит до того, как пост закончился, за три дня до его конца. Эти три дня остались в моем сознании даже в этом рождении, я должен был закончить свой пост. Я действительно упрям! Ведь люди не переносят вещи из одной жизни в другую, если глава закрылась, она закрылась. И на протяжении трех дней никто не мог положить мне что-нибудь в рот, я просто отвергал это. Но через три дня я был совершенно нормален, и все были удивлены: «Почему он три дня отказывался? Не было ни болезни, ни проблемы, а через три дня он совершенно в норме». Это осталось для всех тайной. — 346 —
|