О возвышенном

Это явный перекос. Наука станет совершенной, если она признает религию как свою окончательную цель. Религия то­же не совершенна — ты не можешь жить только во внутрен­ней реальности. Тебе нужен хлеб, тебе нужна одежда, и тебе нужно еще множество вещей, которые может дать только наука.

Месяц седьмой, день семнадцатый

Ум находится в постоянных сомнениях. Сомнения — это климат, необходимый для существования ума. Но сердцу ну­жен климат доверия. Сердце и ум — противоположности. Ес­ли ты хочешь жить умом, необходимо умножать сомнения. Все твои усилия должны быть направлены только на это. Сомнения должны быть такими, чтобы ты вообще никак не мог прийти к окончательному выводу.

Успехи науки зависят от сомнений, потому что наука — проекция ума. Вот почему наука никогда не приходит ни к каким окончательным выводам. В лучшем случае, она огра­ничивается гипотезами. Гипотеза не может быть окончатель­ной. Поскольку гипотеза — это временное заключение, она лишь усиливает сомнения; рано или поздно мы отказываемся от любой гипотезы. Следовательно, в науке существует лишь приблизительная истина; не может быть точной научной ис­тины. Наука не может претендовать на истину, это не ее тер­ритория.

В религии все наоборот. Религия действует через доверие, веру. Это противоположный подход к жизни. Такой подход основан на любви. Вот почему религия приходит к оконча­тельным выводам — это помогает человеку центрировать се­бя, расслабиться, отдохнуть. С гипотезами ты никогда не сможешь расслабиться и почувствовать себя в своей тарелке. Ты ведь знаешь, что гипотеза — это всего лишь гипотеза и завтра ей на смену придет что-то еще. Можно ли построить дом на таких зыбучих песках?

месяц седьмой, день восемнадцатый

Когда растет доверие, растет блаженство. Когда растут со­мнения, растет напряженность, растут страдания. Сомнения неизменно приводят к боли, к беспокойству. Вот почему на­учный подход делает человека сумасшедшим; все человечест­во начинает сходить с ума. Учти: я не против науки как тако­вой, но я хочу, чтобы человек сперва укрепился в своем серд­це, и только потом использовал науку как средство. Наука может быть только слугой, но никак не господином.

Наука никогда не будет пристанищем человека. Она мо­жет принести тебе комфорт и удобства, но она не способна улучшить качество твоей жизни — это невозможно.

Наука должна быть использована для удобства человека. Она может дать человечеству множество полезных вещей, но к ней нельзя относиться как к Богу. Бог не в ее компетенции, но именно на такое отношение она претендует. Вот почему все человечество чувствует себя так, словно оно в пустыне и все ориентиры потеряны. Жизнь утратила смысл, ценность. Ты можешь кое-как тащиться по жизни, но не можешь тан­цевать.