О возвышенном

Благодаря наблюдению произойдет чудо: то, что ты на­блюдаешь, испарится. И в то мгновение, когда оно испарит­ся, ты остаешься наедине с безмолвием. Вначале появятся лишь интервалы — небольшие промежутки между мыслями. Через эти маленькие окошки ты сможешь взглянуть на дей­ствительность. Вскоре промежутки станут большими; они бу­дут наступать чаще, они будут продолжительнее.

Древние мистики подсчитали, — и я полностью с ними согласен, — если человек сможет пребывать в полном без­молвии сорок восемь минут, он обретает просветление, он обретает абсолютное блаженство. После этого пути назад нет. Ты вышел за пределы времени — за пределы его зыбучих песков. Ты достиг скалы вечности.

Месяц седьмой, день пятнадцатый

Ум всегда тускл. Ум не бывает блестящим, блистатель­ным. Он не может быть таким по своей природе. Ум — пылесборник. Ум означает прошлое. Он всегда мертв — сплош­ное нагромождение воспоминаний. Как пыль может быть блестящей? Как прошлое может быть разумным? Прошлое мертво. Лишь живое может быть разумным, блистательным.

Медитация жива, блистательна, оригинальна. Ум всегда вторичен, стар, ум — это свалка. Умом ни до чего не дойдешь. Все то, чего мы достигли, — и не только в религии, но и в науке, — было достигнуто благодаря медитации. Безусловно, в науке медитация неосознанна; медитативные моменты в науке редки, и все-таки абсолютно все научные прорывы происходят через эти интуитивные промежутки. Все новое приходит не через ум, а минуя ум.

Все великие ученые сознавались в этом. Ученых это при­водит в недоумение: всякое великое открытие, сделанное ими, не умещалось в их уме. Идея приходила неизвестно откуда. Они сами были лишь средством, в лучшем случае, передатчиком. И только в религии медитация — процесс преднамеренный и сознательный. Религия практикует меди­тацию. В науке медитация случайность, в религии это пред­намеренный процесс.

Месяц седьмой, день шестнадцатый

Я стремлюсь к синтезу научного подхода и религиозных ценностей. Со стороны наука и религия являют собой край­ние противоположности, но это лишь при поверхностном взгляде. Существует нечто такое, что делает их взаимодопол­няющими, а не взаимоисключающими явлениями. У них различные сферы применения. Наука работает с объектив­ным миром, религия работает с субъективным миром, но подход один и тот же. Наука пытается познать истины внеш­ней действительности, религия же пытается познать истины внутренней реальности.

Безусловно, религия работает на более высоком уровне: ведь ученый может знать очень много вещей о материи, элек­тричестве и тому подобном, но при этом он зачастую вообще ничего не знает о самом себе. Ученый ничего не знает о са­мом ученом, но он знает все об окружающем мире.