О возвышенном

Любовь не какой-то особый талант, это потенциал каждо­го человека. Все люди способны взойти на вершины любви. Тогда родится истинное человечество. Это событие еще впе­реди.

Месяц третий, день третий

Абсолютная любовь заключает в себе все. Больше ничего нет, все пребывает в любви. И запомни: я не говорю «совер­шенная любовь», я говорю «абсолютная любовь». Между эти­ми понятиями большая разница. На протяжении многих ве­ков нас учили совершенствовать свою любовь. Из этого ни­чего не вышло, ведь сама идея усовершенствования любви — полная чепуха. Любовь не может быть усовершенствована. Совершенствовать любовь — значит ее убивать. Но на самом деле любовь нельзя убить, поскольку любовь — это жизнь. Любовь вечна, вневременна. Любовь не знает смерти. Лю­бовь — единственное явление в человеческой жизни, над ко­торым не властна смерть.

Абсолютная любовь — явление, абсолютно отличное от совершенной любви. Совершенная любовь руководствуется определенной идеей, и эта идея должна быть осуществлена. Ты должен вести себя согласно определенному стереотипу, ты зависишь от множества «должен» и множества «не дол­жен», ты следуешь определенным заветам и постепенно соз­даешь совершенство. Абсолютная любовь лишена идеологии, за ней не стоит никакая идея. Единственное, что ты должен делать, — это ловить момент. Что бы ты ни делал, делай это безоглядно, отдавайся до конца — вот и все. Вот что я подра­зумеваю под абсолютом — действуй без оглядки.

Месяц третий, день четвертый

Любовь — скорее аромат, чем цветок. Цветок обладает формой, а форма подразумевает границы. Любовь безгранич­на, она не может иметь форму. Мы не понимаем этого и пытаемся придать любви цвет, форму, пытаемся наложить границы. Чем больше мы преуспеваем в своих попытках при­дать любви форму, тем меньше остается любви — она исчеза­ет, умирает.

Любовь должна быть птицей в небе, ее нельзя запереть в клетку. Даже если тебе удастся сделать золотую клетку, ты все равно убьешь птицу. Птица в небе совсем не то, что птица в клетке. Это два разных явления. Они выглядят почти одина­ково, но птица в полете, птица на ветру, птица в облаках — свободна, и поэтому она знает, что такое блаженство. Птица в клетке только внешне напоминает птицу в небе, ведь она не знает неба, не знает свободы, не знает блаженства.

Любовь — это птица, и она хочет быть свободной. Чтобы расти, ей нужно небо. Никогда не запирай любовь в клетку, никогда не заключай ее в неволю, не давай ей адреса, имени, формы, не клей на нее ярлыки — никогда! Пусть она остается ароматом, остается незримой, и она отнесет тебя на крыльях в бесконечность.