Неведомое путешествие. За пределы последнего табу

Жизнь может быть только дикой.

В ней не может быть никаких заборов; она не мо­жет быть похожей на английский сад. В ней нет ничего викторианского, и ничто в ней не симметрично.

Люди боятся жизни, и боятся потому, что жизнь воз­можна, только когда ты способен быть диким — диким в любви, диким в песне, диким в танце. Именно это создает страх.

Отбрось страх жизни... Потому что ты можешь либо бояться, либо жить; это в твоих руках. Чего тебе боять­ся? Ты ничего не можешь потерять. Ты можешь выиг­рать все. Отбрось все страхи и прыгни тотально в жизнь. Тогда однажды смерть придет как желанный гость, не враг, и ты будешь наслаждаться смертью, более чем на­слаждался жизнью, потому что в смерти есть свои кра­соты. И смерть очень редка, потому что случается лишь изредка — жизнь происходит каждый день.

***

В вас есть много возможностей, один слой за дру­гим.

Первый слой — слой тела. Отождествляясь с телом, ты отождествляешься с временным, с мгновенным. Тог­да обязательно будет страх смерти.

Тело — это поток, как река, — постоянно текущий и меняющийся. В нем нет ничего от вечного. Каждое мгновение тело меняется. Фактически, тело в каждое мгновение умирает. Не через семьдесят лет внезапно ты умираешь; тело умирает каждый день. Смерть про­должается семьдесят лет; это процесс. Смерть — это не событие, это долгий процесс. Мало-помалу, мало-по­малу тело приходит к точке, в которой больше не мо­жет держаться вместе: оно распадается на составные части.

Если ты отождествлен с телом, конечно, будет по­стоянный страх того, что приближается смерть. Ты мо­жешь жить, но жить только в страхе. Что это за жизнь, если сам ее фундамент постоянно дрожит? Когда чело­век сидит на вулкане, и смерть возможна в любое мгно­вение? Когда одно известно точно — что приближается смерть — и неопределенно все остальное? Как человек может жить? Как он может праздновать? Как он может танцевать, петь и быть? Невозможно. Смерть этого не позволяет. Смерти слишком много, она слишком близка.

Затем есть второй слой внутри тебя: слой ума, который еще более временный и текущий, чем тело. Ум тоже постоянно распадается.

Ум — внутренняя часть тела, а тело — внешняя часть ума. Это не две вещи. «Тело и ум» — неправиль­ное выражение. Правильным выражением будет «тело-ум». Ты психосоматичен. Не «есть тело и есть ум». Тело — это грубый ум, а ум — это тонкое тело. Это стороны одной и той же монеты — внешняя сторона и внутренняя.

Таким образом, есть люди, которые отождествлены с телом. Это материалисты. Они не могут жить. Они от­чаянно пытаются, но не могут жить. Материалист толь­ко притворяется, что живет; он не может жить. Его жизнь не может быть очень глубокой; она может быть только поверхностной и плоской, потому что он пытает­ся жить посредством тела, которое постоянно умирает. Он живет в доме, который охвачен пламенем. Он пыта­ется отдыхать в доме, охваченном пламенем. Как ты можешь отдыхать? Как ты можешь любить?