|
Печальное зрелище. Мне грустно смотреть на людей. Я прошу их быть безмолвными, а они просят у меня разрешение заполнить свою тишину чем-нибудь. Люди не хотят быть безмолвными. Если им нельзя ничем набить себя, тогда подойдет и просто звук «Ом». Они согласны на что угодно. Индийцы занимаются самыми разными практиками. Они концентрируются, поют мантры, постятся, истязают свои тела в надежде на то, что посредством всех этих мазохистских практик осознают Бога. Как будто Бог садист! Словно он объявил, что чем активнее вы мучаете себя, тем более достойны рая. Бог не садист, не нужно быть мазохистом. Я встречал людей, которые полагают, что медитация не может случиться без предварительного долгого голодания. Но пост не имеет ничего общего с медитацией. Пост только заставит вас алкать пищи. Некоторые люди полагают, что погрузиться в медитацию им поможет половое воздержание. Но именно медитация приносит целибат, а не наоборот. Целибат без медитации становится ничем иным, как подавлением полового влечения. Ваш ум захлестнут сексуальные фантазии. Как только вы сядете, чтобы медитировать, так сразу же начнете воображать голых женщин. Что же тогда медитация? Вы просто безмолвно сидите и ничего не делаете. Вы свидетельствуете все, что происходит вокруг вас. Вы наблюдаете без предубеждения, умозаключения, представления, не отмечаете плохое и хорошее. Однажды один мой друг, семидесятивосьмилетний старик, упал с лестницы и переломал множество костей. Врачи велели ему лежать в кровати полгода, потому что он был очень старым, и его телу требовалось много времени для того, чтобы восстановить силы. Он был активным человеком, невероятно деятельным. Когда я пришел проведать его, он заплакал, а этот человек не из тех, кто плачет по пустякам. Раньше я никогда не видел, чтобы он плакал. «Лучше бы мне умереть, — сказал он. — Смерть не так плоха, но я не выдержу лежание на постели в течение полугода. Я наложу на себя руки. Полгода это слишком долгий срок, и мне очень больно. Я не выживу». Я посоветовал ему закрыть глаза и сосредоточиться на эпицентре боли, выявить ее источник. Полчаса он смотрел в себя. Его лицо разгладилось, и спустя тридцать минут он возвратился совсем другим человеком. «Я наблюдал за болью, — сказал он. — Наблюдая за болью, я неожиданно осознал, что отделен от боли». Эти полгода стали для него благословением. Ему пришлось остаться в кровати, но он постоянно созерцал. В первый раз в жизни он стал созерцателем. Теперь он говорит, что получил лучшее переживание в жизни. С тех пор созерцание стало его привычной практикой. Каждый день он по два, три часа лежит на спине, хотя в том уже нет никакой нужды, и созерцает. — 69 —
|