Книги, которые я любил

Это так удивительно, что Экхарт, живя среди германцев, самой шовинистической нации на свете, умудрился остаться в сердце, и после говорить оттуда. Бедный, необразованый, не имеющий ни политического, ни экономического статуса... – он был так богат. Всего несколько человек за всю историю были столь же богаты.. Их богатство – это БЫТИЕ.

Напишите «бытие» заглавными буквами...

Эти два слова, «бытие» и «становление»[10] должны быть поняты. Становление – это процесс, не имеющий ни начала, ни конца, он только продолжается. Но бытие – это вообще не процесс, это то, что есть. Можно назвать это ?есть-ность?, и это будет очень близко.

Бытие не от времени и пространства, это нечто трансцендентное. И снова, напишите это заглавными – ТРАНСЦЕНДЕНТНОЕ. Жаль, что вы не можете написать это золотыми буквами. Это слово должно быть написано чистым золотом, не восемндацать карат или двадцать четыре - 100%-ным золотом!

Экхарт сказал всего несколько вещей, но их было досточно, чтобы привести в раздражение уродливое духовенство, попов и демонов, окружавших его. Они сразу же остановили Экхарта. Они сказали ему, что ему говорить, а что нет. Нужен был безумец, такой как я, чтобы не послушаться этих идиотов. Но Экхарт был простым человеком, он послушал, он согласился с авторитетом и силой. В конце концов, немцы есть немцы. Когда им говорят: «Налево!», они поворачиваются налево, когда говорят «Направо», они поворачиваются направо.

Меня выгнали из армейских сборов в университете – потому что, когда коммандир говорил: «Напра-во!», я ещё обдумывал это. Все, кроме меня, немедленно поворачивались. Коммандир был озадачен. Он сказал: «Что с тобой? Ты не услышал? Что-то не так с твоими ушами?..»

Я отвечал: «Нет, что-то не так со мной. Я не вижу смысла. Почему я должен поворачиваться вправо или влево? Нет никакой надобности, нет причины. И эти дураки, которые поворачиваются по вашей команде вправо или влево, в конце концов возвращаются в то же положение, в котором я нахожусь и сейчас».

Конечно, меня прогнали – и я был несказанно рад. Все думали: ?Как ему не повезло?, я же был уверен, что мне несказанно повезло. Они шептались, что со мной что-то не так: «Его прогнали, а он улыбается...» По этому случаю я устроил вечеринку с виной и разными вкусностями.

Но Экхарт послушался. Немцы не могут быть по-настоящему просветлёнными, это для них слишком трудно. Вималкирти, должно быть, первый немец, ставший просветлённым. Но Экхарт был очень близко... ещё один шаг – и мир был закончился. И открылось бы нечто, то, что ЗА дверью, запредельное этому миру.. Но он говорил – просто потому, что был германцем, потому что поддался давлению политиков от духовенства, - он говорил просто красивые вещи. Всего лишь небольшая доля истины проходит через его слова – поэтому я включаю его в список.