|
Бюрократия, государство, политики, глупость... для моего языка это все синонимы. Они, может быть, в словаре и не синонимы, но у меня больше уже нет словарей. За последние несколько месяцев я не прочел ни одной книги. Я прекратил читать просто потому, что все самое прекрасное я уже понял. Теперь уже нет смысла читать. Я уже даже не читаю Веды, Библию, Коран. В них уже нет ничего, что могло бы обогатить мой опыт, поэтому я прекратил. Зачем тратить зрение, зачем портить глаза? Не стоит. Когда мои доктора начали говорить, что если я все еще хочу читать, я должен будут надевать очки, я сказал: «К черту все эти книги, потому что я не выношу очков». Я ненавижу все эти очки, потому что они мешают, они вмешиваются. Я хочу видеть вещи непосредственно, лицом к лицу, прямо. Поэтому я прекратил читать книги. А библиотека у меня такая богатая, такая большая, в ней есть все замечательные книги. Но для меня это уже безразлично, я вышел за пределы слов. Я молчу не потому, что не хочу ничего вам говорить, а потому что то, что я вижу, действительно очаровательно. Это действительно... в такие минуты можно сказать только «Ааххх!» А это и есть смысл мантры Ом. Но вы должны сами это пережить; это должно произойти в вашей собственной жизни. Нет другого пути это познать. Познать — значит быть. Быть — это единственный путь... Дао, путь. Дао ничего больше и не означает, оно просто означает «путь», чтобы снова стать поэтом, снова стать певцом, Баулом, танцором, сумасшедшим танцором, — потому что, если вы танцуете, продолжая рассчитывать шаги, тогда это не настоящий танец. Когда позабыто все, шаги и все прочее, когда остается только танец, вихрь... вихрь, о котором знал Джалаледдин Руми... просто кружение. Двенадцать веков назад Руми организовал «Кружащихся дервишей», танцующих суфиев. Он сам танцевал по тридцать шесть часов! Я простой человек. Это так прекрасно... Басё, где ты? Начни опять писать, рисовать... Басё, скажи еще раз: Древний пруд. Лягушка прыгнула, и тишина... Ом Ом Мани Падме Хум. Красота... Красота, а КРАСОТА ЕСТЬ БОГ. Я смотрю на Бога. Я до Него дотрагиваюсь. Столь невообразимо безбрежен. Ом Мани Падме Хум, Ом Мани Падме Хум. В эту минуту я мог бы воспроизвести Толстого... Достоевского... Леонардо... Тургенева... Лао-цзы... Чжуан-цзы... Будду... Махакашьяпу... Бодхидхарму... Кабира... Иисуса... Тишина столь прекрасна. Красоты и красоты в каждом измерении, на каждом уровне. Даже в грязи может расцвести лотос. — 25 —
|