Знающий о Тонком Мире знает и то, что не жалкие десятки, но сотни лет пройдут там, в той сфере, которую каждый создал себе пребыванием на земле.

Если цель пребывания на земле есть совершенство­вание, то оно немыслимо без творчества, и только светлое и обильное творчество позволит человеку с полным спо­койствием за свою судьбу без сожаления покинуть этот мир.

Ведь ужас смерти — это отчаянный крик сердца, которое знает, как мало было брошено зерен на поле земли, это крик сердца, сожалеющего о том, что этой спасительной возможности уже не будет до следующего воплощения, и чаша добрых посевов уже не перетянет чашу с посевом зла, искупление которой уже немину­емо.

Нельзя поверить, если праздношатающийся скажет смерти, что он готов, ибо готовности будет сопутство­вать лишь творчество напряженное, творчество в полном осознании Мира Тонкого, где все посеянное расцветет. Если мы не будем томиться предположениями и разгад­кой сроков, но будем помнить, что это возможно каждое мгновенье — мы будем всегда готовы, мы будем всегда в труде.

СПАСЕТ ЛИ ОТРИЦАНИЕ?

"Кто хочет быть с Нами, тот должен отрицание за­быть".

(Агни Йога).

Однажды, в пылу горячей полемики на тему — су­ществует ли потусторонний мир, один из наших друзей, возмущенный тупым и злобным отрицанием со стороны барышни Г., сказал ей с сердцем, что придет время, когда она, несмотря на отрицание, столкнется с жителем Тон­кого Мира и увидит "привидение". После того бесплодного спора барышни Г. пришлось возвращаться домой по тем­ной улице в свою квартиру, где в эту ночь никто, кроме нее, не ночевал. Впоследствии барышня призналась:

— Во время спора я искренне была уверена в том, что потусторонний мир есть невежественный вымысел. Но не успела я пройти и половину улицы, как на меня стал находить животный страх; то, что я несколько минут назад с таким упорством отрицала, вдруг пока­залось мне вполне вероятным. Каждую секунду я ждала, что из-за темной ограды выплывет страшный призрак, и сердце мое сжималось от ужаса. Уже подходя к двери своего дома, я почувствовала, что страх не уменьшился, но продолжал возрастать. Собрав все мужество, я от­крыла дверь и зажгла поспешно свет, только тогда страх начал ослабевать, но все же, приготовившись спать, я не потушила свет.

Много можно было бы привести аналогичных расска­зов, которые подтвердили бы, что самые злейшие отри­цатели отрицают потусторонний мир не потому, что они не верят в его существование, но потому, что они боятся верить в него, допустить такую мысль. Где-то в глубине их сердца все-таки живет знание о существовании Тонкого Мира. Но это сердце подсказывает им, что признание потустороннего мира накладывает решительные обяза­тельства, накладывает суровую необходимость преобра­зить земную жизнь. Но каждое преображение жизни уже будет не легким подвигом, но решительной борьбой. Вот этой-то борьбы и пытаются избежать отрицатели. Среди них будет большинство поклонников различных земных удовольствий и самых разнообразных пороков. Что пришлось бы сделать Скупому рыцарю, если бы Тонкий Мир стал для него существующим? Пришлось бы отказаться от трудов всей жизни, пришлось бы от­казаться от накопленных сокровищ или признать себя рабом последнего раба. Это сознание рабства невыноси­мо для каждого человека. Это сознание рабства рано или поздно вызовет восстание против своего господина или безумие как результат одержания. Это сознательное рабство, как страшное удушье, против которого един­ственный путь, единственное решение — решительная борьба. Любовь к тому, что завтра сгинет, что завтра придется покинуть, притяжение к проходящему, а не к вечной сущности человека, перед которой открыто веч­ное восхождение к возрастающей красоте, — есть на­рушение величайшего принципа мироздания, наруше­ние Иерархии. Тяжелыми страданиями человечество ис­купает это заблуждение, но страдания утончают нерв­ную систему, страдания утончают наше физическое естество, грубость которого препятствует нам видеть потусторонний мир. Так можно предупредить невежд о страданиях, которые порождает грубое отрицание, о тех страданиях, которых можно избежать.