|
107. (70). (Фев. 24). Мысль прорезает пространство со скоростью большей скорости света. Служит мостом для соединения с той сферой, к которой устремлена, или с явлением, или предметом, или человеком, или дальней звездою. Что не имеет ограничений? Мысль. Что не знает преград и пределов? Мысль. Что возносит к вершинам или низвергает в бездну? Мысль, мысль, мысль. Что быстрее света передается по серебряной нити? Мысль. Что со Мною связует? Мысль светоносная, от сердца идущая. Мысль ткет связь между Мирами. Шкала уявления мысли широка. Ее цветовая тональность проходит через все Миры: от Сфер Высших, светоносных, до низших астральных слоев и сфер. Мысль огненная отличается от мысли темной и тяжкой, как Свет от тьмы. Конь белый несущейся мысли может умчать к звездам, а вороной – в разверстую бездну. Кто к Свету стремится, тот должен знать, на какого скакуна он садится и куда его мчит быстроногий. Мысли, как кони огромного табуна на пастбище тучном. Можно выбрать любого. Пастбище – поле, пространство, в нем мыслей бескрайний простор. Садись на любую и мчись, куда хочешь. Каждая мысль, как конь, несет на себе сознание. Куда занесет необузданный конь? Реальность очевидности создается мыслью. Мысль возвышает и унижает. Надо научиться отделять себя от мыслей текущих. От мысли так же легко освободиться, как слезть с коня. Слезть и наблюдать, как эта самая мысль, что только что несла сознание, остается одна, предоставленная самой себе, не имея возможности увлекать на себе седока. Также хорошо научиться смотреть на явления жизни, не отождествляя себя с ними, не сливаясь с ними. Можно при этом отметить, как явления скользят по внешним оболочкам, не затрагивая сущности духа. Яростно бьются огромные волны о гранитный утес. Они разбиваются в брызги, откатываются в море и снова стремятся утес сокрушить. Но несокрушима гранитная громада. Так же и дух под волнами жизни. Пусть плещут и бьются, пусть бешено, яро стремятся они дом духа разрушить. Но несокрушим дух, как скала, как гранитный утес перед яростью волн. Они снова откатятся в море, откуда пришли, а дух путь свой продолжит далекий и спешный, готовый опять встретить любой ураган и ярость стихий, как скала, нерушимо и стойко. 108. (71). (Фев. 25). Нехорошо все, что отдаляет и отделяет от Меня и что мешает продвижению. Все нехорошее и мешающее удаляется из сознания. Медлить с этим не стоит, ибо каждый момент относит назад. Остановка опасна тем, что человек остается на месте, а Учитель, всегда устремленный вперед, Уходит дальше и расстояние разделяющее увеличивается. Оно и так огромно, но можно и совсем потерять из вида Светоч Ведущий. Это во-первых. Во-вторых, ничто в мире не находится в состоянии неподвижности: остановка обычно означает регресс и движение вспять. Вот почему постоянно говорится об устремлении. Хорошо все, что его порождает или усиливает. Надежда апостолов и первых христиан на скорое пришествие Спасителя не оправдалась и не исполнилась. Но эта надежда им дала возможность приближаться к Нему неуклонно и с честью пройти все испытания. Суровы и тяжки были они. Пройдя их успешно, на крыльях надежды достигли они до положенного. Дошли те, в ком не умирала огненная надежда. Явление надежды уже этим одним хорошо. И совершенно неважно, осуществилась ли она, если благодаря ей достигнута цель приближения к Владыке Света. Потому, если рассматривать надежду как двигатель духа и взяв ее сущность, но отбросив внешнюю форму, то она всегда хороша, ибо дает духу огненные крылья. На страницах священных писаний можно найти огненную триаду – веры, надежды и любви, даваемую людям для продвижения. Вера в будущее и почитание будущего основаны на надежде на его осуществление. О будущем Сказано много. Нельзя отделить от надежды его. Отбросив надежду, лишает себя человек будущего. Взобрался человек на вершину по веревке – и не нужна она больше. Без нее остался бы внизу. Так и надежда, как канат, по которому можно достигнуть вершины там, где иначе взойти невозможно. Цель не веревка, но вершина. От веревки же требуется лишь то, чтобы она выдержала всю тяжесть тела и груза, который за плечами. И можно ли на веревку пенять, если она помогла на высоты забраться, хотя и не на самую вершину. Вот почему ведомым даются надежды, хотя и не осуществляющиеся в их жизни, но мощно ведущие их все выше и выше. Вот почему убийство надежды равносильно убийству духа. Без надежды на будущее невозможным становится продвижение. Если не осуществились какие-то надежды, их надо возможно скорее заменить новыми и неблизкими, дабы дольше можно было их силой идти. Также следует помнить, что не надежда, но дело ведет строителей. Дело поможет надежду поставить в рамки реальности и избавит от беспочвенных мечтаний. С точки зрения обывателя, Учение Христа нереально и нежизненно, с точки зрения знающего, оно являет собою действительность. Но оно, как и всякое истинное Учение, как и Учение Жизни, устремляет сознание в будущее и дает ему надежду на его осуществление. Не следует только это осуществление относить на ближайшие дни. На ближайшие дни можно и должно относить те дела и поступки, которые связаны с применением Учения в жизни как единственно возможным путем осуществления желаемого будущего, на котором базируется надежда. Пусть облечется надежда в рабочее платье и сделает каждодневность ковром подвига, по которому ступает нога того, в чьем сердце огни надежды пылают. Без дел и надежда мертва, а если и теплится, то все же должна омертветь непреложно. Чтоб не стали надежды пустыми мечтами, надо делами мечту поддержать, и тогда доведет и надежда до встречи желанной с Владыкою Света. Это и будет надеждою всех надежд, надеждою, осуществимой при любых сометаниях внешних условии, надеждой, огненно продвигающей дух к Свету. — 47 —
|