|
Влияние внешних страхов на некий общий «уровень тревожности» в обществе и переживание тревоги отдельным человеком проанализированы на примере ядерной угрозы. Рассмотрение этого вопроса чрезвычайно интересно, с нашей точки зрения, потому, что дает возможность проанализировать связь «внешнего» и «внутреннего» страхов, страха и тревожности. Большой интерес в этой связи представляет исследование С. Р. Вирта, директора Центра истории физики при Институте физики США — («Ядерный страх: история образов») [Weart S. R., 1988]. В этой работе, написанной с позиции междисциплинарного подхода — «история образов», подразумевающего рассмотрение проблемы на разных уровнях — от реальных исторических явлений до личностных особенностей и типов эмоционального реагирования людей, воплощаемого в соответствующих образах, — автор подробно рассматривает, как возник, развивался и изменялся ядерный страх с 30—40-х до 80-х гг. Он использует, в частности, данные психологических и социологических исследований. Наиболее интересны для нас здесь несколько моментов. Во-первых, это переход от надежд, связываемых с ядерными исследованиями, вплоть до 1939 г., к боязни. Этот переход, по Вирту, проходил достаточно медленно, относительно долго существовало своеобразное равновесие между надеждами и страхом, и даже известие о Хиросиме не смогло первоначально нарушить это равновесие. Автор выделяет ряд факторов, которые привели к разрушению этой «биполярной структуры»: нарастание холодной войны и понимание того, что силы, втянутые в нее, для победы не остановятся перед уничтожением миллионов людей, специальная пропагандистская кампания в прессе, но самое главное — и это для нас особенно значимо — усиление мер по охране секретности. Другими словами, разрушение надежд и победа страха были связаны с тем, что он приобретал характер тотальной угрозы, развитие которой «частный» человек не мог проконтролировать, она перешла в разряд неизвестной, неопределенной угрозы, что, как указывалось, характерно для внутренней тревожности. Во-вторых, в конце 60-х — начале 80-х гг. ядерный страх сместился сперва с ядерного вооружения на ядерные реакторы, а затем — на ядерные отходы. Сегодня именно последние воспринимаются как наибольшая угроза. С. Р. Вирт трактует это, используя действие защитного психологического механизма — «смещения». Нарастание тревоги в связи с опасностью ядерной войны вызывает в массовом сознании защитное отрицание этой угрозы (отрицающая тревожность) и нахождение объекта, который, будучи по многим параметрам сходным с образом опасности, позволяет перенести на него страх. В-третьих, захоронение ядерных отходов актуализирует, по мнению С. Р. Вирта, архетипические страхи конца света, а также осквернения земли и разрушения природной гармонии. В-четвертых, ядерный страх использовался сознательно для нагнетания общего недоверия к науке, он был включен в биполярную структуру «власть — жертва». При этом к первому полюсу относились не только политические лидеры, но и ученые, инженеры, отождествляемые с логическим познанием, бесчувственными механизмами, а ко второму — группы людей, традиционно — 18 —
|