На стороне ребенка

За последние годы дети и подростки усвоили распространенную фразу: «Мы вас не "просили" рожать нас».

157

Может быть, и не «просили» — но они «хотели» родиться... Просьба и желание — разные вещи. Желание бессознательно, а просьба сознательна. Они этого желали, иначе бы их здесь не было. Они желают выжить и выражают это желание. Жалобой, криком.

Когда всех охватывает страх смерти, дети встречают сопротивление со стороны своей социальной группы, которая становится к ним все более сурова. Это абсурдно и трагично, потому что мы не знаем, что живем только потому, что знаем, что умрем. Таково определение жизни: данное живое существо живет потому, что оно смертно; оно рождается, оно развивается, оно умирает. Следовательно, жизнь можно определить через смерть. И мы испытываем страх перед тем, что определяет нашу принадлежность к живым. Страх смерти — это, в сущности, страх жизни. Будем надеяться, что ближайшие годы внесут изменения в наше сознание, потому что косность, в какой мы сейчас пребываем, обрекает нас на чудовищную бесплодность. Люди мешают жить себе и рождаться новым существам. Стало невозможно свободно перемещаться в мире. Коллективная воля стремится все парализовать. Сама власть может сохранить себя лишь благодаря тому, что обманывает людей и от­равляет их словами, злоупотребляя языком. Например, говорят: «Все имеют право на здоровье», но это ничего не значит, потому что здоровье — это результат способа жизни в мире. Можно было бы сказать: «Каждый гражданин имеет право на лечение» — но только не «на здоровье», потому что это ничего не означает.

Я думаю, что люди имеют также право и на болезнь... Они имеют право быть больными. Болезнь — это способ выразить что-то. Когда человек не может выразить это словами, чувствами, тогда берет слово болезнь.

В нашем обществе болезнь переживается как наказание. Когда человек заболевает, помимо страдания и страха увечья, которое может повлечь за собой болезнь, он переживает и чувство вины. Между тем, если индивидуум оказывается в беде, на группу ложится от­ветственность помочь ему понять себя, примириться с самим собой, причем на свой собственный лад, а не насильно, не так, как этого хотелось бы другим. Изменить человека. Что это значит? Это значит спросить каждого: в чем состоит твое собственное желание? Поговорим о том, чего желаешь ты.

158

Если мы захотим услышать ответ детей на этот вопрос — это будет революция. Все остальные так называемые революции ничего не изменят.

После последнего «Дня стариков» я сказала себе, что эта политика поощрения одной из возрастных групп — сплошное лицемерие.