Жить с агрессивными детьми

Так когда-нибудь уходит детство, “сдается в архив”, но па­циентам (Имеются к виду те у кого нарушен процесс вытеснения – Прим. Пер) лишь в процессе психотерапии более или менее уда­ется справиться с болезненными переживаниями и, насколько это возможно, освободиться от их последствий (A. Cardinal). А “здоровые”? Большинство из них накапливают в себе гигант­ский разрушительный материал, дабы уготовить миру смерть в огне.

Любимые дети сердитых родителей

Большинство родителей не в состоянии понять упреков сво­их детей в жестоком обращении с ними. Считают ли они свои методы воспитания правильными, перекладывают ли ответствен­ность за свое поведение по отношению к детям на существую­щие порядки — в любом случае они упрямо отказываются при­знать обоснованность детских фантазий о возмездии родителям. Часто упреки детей проистекают из внутренней позиции ребенка, не способного понять жизненные обстоятельства родителей. Взгляд на отношения между родителями и детьми с позиции третьего лица требует отстранения от того ребенка, которым когда-то был сам (S. Bernfeld, 1973).

Если рассматривать насильственные действия в отношении детей не изолированно, а пытаясь понять каждый семейный ин­цидент как итог некоторой последовательности важных для его участников событий, то, вероятно, можно догадаться, что любовь и насилие в одинаковой мере “метят” жизненный путь человека и в этих метках он может усмотреть как то, так и другое. Обыч­но мы учимся правильно на них реагировать, распознавать их значение. Поэтому каждый, кто вмешивается с целью защиты ребенка от возможного насилия, должен хорошо подумать о той роли и ответственности в системе отношений с этим ребен­ком, которые он может и хочет взять на себя. Как понимать этот абстрактный призыв? Какие действия следуют из него при столкновении с насилием в семье или вообще с жестоким обра­щением с детьми?

Лучшее для самого ребенка

Давайте рассмотрим такую вполне типичную ситуацию. Учи­тельница девятилетнего Тобиаса совершенно случайно узнает, что дома его явно избивают до крови, ибо в один прекрасный день она обнаруживает на его спине зарубцевавшиеся шрамы, оказавшиеся, как выяснилось при расспросе, следами от ударом кожаным ремнем. Из “злостного” нарушителя спокойствия в классе Тобиас неожиданно становится “бедным” ребенком, для которого несомненно нужно что-нибудь сделать. Учительница немедленно связывается с компетентным социальным работником из группы, ответственной за разрешение подобных ситуаций и за социальное обслуживание района, где живет семья Тобиаса. Эта группа социальных работников финансируется городскими властями и подчиняется Управлению по делам мо­лодежи (В СССР аналогичная служба социальных работников, обслуживающая семьи по месту жительства, только начинает складываться. Такого рода социальные работники получили название социальных педагогов).