Жить с агрессивными детьми

Мысль, что насилие в отношении детей представляет собой нечто вполне обыденное и может приводить к катастрофам не только в индивидуальных судьбах, но также в судьбах групп и даже обществ, находит свое подтверждение и в другой пози­ции. Наиболее радикальной представительницей этой позиции является Алиса Миллер (A. Miller, 1980). Ссылаясь на свой опыт работы в качестве психоаналитика, она полагает, что вос­питание неизбежно приводит к нанесению травм в результате применения физического и психического насилия. В психоана­лизе вокруг ее подхода разгорелся жаркий спор о том, коренят­ся ли страдания взрослых в трагической судьбе влечений, пред­определенной самой природой, или же эти страдания происте­кают из ранних и поздних травм, наиболее тяжелые из которых могут привести к гибели. Более “безобидные” формы травмирования обычно рассматриваются как справедливые воспита­тельные меры (С. Rohde-Dachser, 1983). Необычайно широкий резонанс, вызванный этим спором, показывает, сколь многих людей волнует эта тема.

Мне побои нисколько не повредили

Мне хотелось бы вновь вернуться к уже затронутой мною проблеме. То, что один считает в отношении ребенка актом на­силия, другому может показаться вполне рациональной воспи­тательной мерой. Как стремление помочь детям стать сильными для отпора насилию, так и стремление уберечь детей от нанесе­ния травмы являются вполне благоразумными. Но как отмерить силу, необходимую для отпора? И когда действительно возни­кает опасность травмирования? Так, например, одна воспита­тельница, видя двух дерущихся мальчиков, кричит: “Прекра­тите, вы покалечите друг друга!” Другая воспитательница воз­ражает: “Оставь их. Они хотят лишь установить, кто из них сильнее”. Первая воспитательница заранее рисует в своем вооб­ражении самое худшее, катастрофичное, в то время как другая придает насильственным действиям в той же самой сцене некото­рый положительный смысл.

Таким образом, представления, возникающие в связи с темой насилия в отношении детей, могут чрезвычайно отличаться друг от друга. Во всяком случае, для большинства “чувствительных” людей такое насилие крайне неприятно (не чувствуют ли они себя задетыми ударами, наносимыми ребенку?). Подобные фор­мы телесных истязаний не менее дурны, чем те, которые неред­ко скрываются за фасадом нормальной, приличной семьи. Чем при этом является насилие для ребенка и как оно им пережи­вается, можно представить только из показаний самих потер­певших. Так, для одного ребенка оплеуха — нечто нормальное, привычное, в то время как для другого ребенка обед в кругу чинно сидящей за столом семьи является сущим адом.