|
Многие говорят - я должна отпустить тебя и жить дальше. Закончить этот дневник - постоянный разговор с тобой. А я не могу. Тогда я просто умру. Я знаю, что религия мне не поможет, потому что я не смирилась и никогда не смирюсь с тем, что тебя нет, это просто невозможно. И другой ребенок не спасет меня. Потому что у меня больше нет морального права рожать детей. Ведь я не уберегла тебя и даже не понимаю, что я сделала не так. Могу опять совершить те же ошибки. И потом, я буду его все время сравнивать с тобой - самой лучшей. Так нельзя. Моя любимая девочка, если бы ты знала, что станет со мной, ты бы никогда этого не сделала. Но сейчас... Забери меня к себе. Пожалуйста! 15 июля Сегодня первый раз без тебя поехала на дачу. Наши клумбы заросли сорняками, трава по пояс, клубника сгнила. Полное одичание. Папочке тоже по фигу. Правда, перед твоим портретом в беседке стоят две розочки, он как-то умудрился их найти в траве, срезал и поставил. Беседка вся заросла диким виноградом по ниткам, которые ты натягивала прошлым летом. В дом так и не смогла зайти. Там на стене коридора, который мы собирались перекрашивать, твои ладошки. Ты окунула их в краску и приложила. На память? 4 августа Тусенька, столько незнакомых людей узнали о тебе, прочитали твои стихи, плакали, говорили спасибо. Удивительно, но те, кто тебя знал и кто любил, стараются не говорить об этом и не читали твоих и моих записей. Никто. Многие говорят, что им эти записи помогли. Может быть, когда-нибудь я буду этому рада. Ведь тогда твоя смерть будет не совсем бессмысленной. Я лечу себя работой. Тупой и не особо нужной. Мама ругается, что я себя загоняю, но я говорю ей - так легче. Я почти не устаю. Ничем не болею. Я все время разговариваю с тобой, вспоминаю. В последний месяц у тебя был плохой аппетит. Я ругалась: «Для кого я стояла полдня у плиты?» - а ты в лучшем случае равнодушно ковырялась в тарелке. Меня многие спрашивают: почему я ничего не замечала? Я замечала, но списывала все на выпускной класс. Боюсь встреч, боюсь людей. В Сухиничах меня разыскивала Таня, моя одноклассница, живущая сейчас на Сахалине, с которой мы каждое лето встречались, помнишь? Я не хочу никого видеть, ее тоже. Что я ей скажу? Надо снова и снова подбирать слова, душиться слезами и пытаться объяснить немыслимое. Я раньше не выносила одиночества, а теперь оно со всех сторон. Обступило. Только я и ты и этот дневник. 6 августа Тусенька, больше не могу. Каждый день говорю это и все же живу. Оболочка. Внутри ничего нет. Сколько может прожить оболочка? Надеюсь, недолго. — 183 —
|