|
После нескольких недель наседаний, проводимых Йеруном, начался переходный период, когда примирения почти никогда не сопровождались демонстрациями. Потом Лёйт постепенно сам начал проводить наседания. Его попытки вызвали у Йеруна сильнейшее напряжение. В первый раз, когда Лёйт попытался поменяться с ним ролями, оба самца приблизились друг к другу, демонстрируя себя и вытягиваясь в полный рост, пока не встретились лицом к лицу, стоя на двух ногах. Лёйт поднял руки, чтобы насесть на Йеруна, но тот с криками убежал и забился в истерике! Только на 49-й день Лёйту впервые удалось провести с Йеруном наседание. Позднее это стало стандартной процедурой, однако переворот был очень медленным, постепенным процессом. Несколько недель Йерун и Лёйт проводили наседания друг для друга. Они оба пытались избегать роли подчиненной стороны, а в результате примирение порой оказывалось под вопросом. В одном из случаев Йерун даже нарушил все неписанные правила, которым следуют подобные столкновения, – резко ударив своей головой в грудь Лёйта, когда тот наступил на него. Лёйт с криками удалился, протестуя. В других случаях Лёйт отказывался, чтобы на него наседали. Когда Йерун приближался, он отступал, продолжая стоять на ногах, тогда как Йерун начинал визжать и убегал к ближайшему члену группы, чтобы успокоиться кратковременными объятиями, а потом снова возвращался к Лёйту. В последнюю неделю всего этого процесса все более доминирующее поведение Лёйта наконец было подтверждено подчиненным поведением Йеруна. И снова это произошло в контексте примирения. Мы наблюдали несколько новых моментов: попытки контакта в конце конфликта теперь предпринимались только по инициативе Йеруна. Лёйт регулярно отказывался иметь с Йеруном дело, а это означало, что Йеруну требовалось несколько попыток, прежде чем Лёйт будет готов принять его предложения. В такие моменты Йерун издавал в направлении Лёйта звуки, которые, хотя и сильно напоминали «приветствие», были слишком мягкими и невнятными, чтобы считаться таковым. В то время я еще не распознал возможной связи между тремя этими явлениями – потребностью в контакте, проявляемой одной стороной, отказом другой стороны в контакте и невнятным «приветствием». Только после изучения более поздних процессов я внезапно понял, как все это объясняется: все выглядело так, словно приглашения к примирению на этом этапе отношений могли увенчаться успехом только в том случае, если они сопровождались этим мягким «приветствием». То есть на последней стадии потребность проигравшей стороны в контакте настолько велика, что победитель может просто шантажировать проигравшего! Победитель отказывается иметь дело с проигравшим до тех пор, пока не услышит от него уважительного хрюканья. — 71 —
|