Обезьяны, человек и язык

Эти ученые выросли и были воспитаны в том же обществе, которое обрекло на гибель озеро, но их отношение к земле и знание экологии делали их по духу более близкими индейцам, чем «прогрессу», который стирает с лица земли и индейцев, и озеро.

Духовное родство, проявлявшееся равным образом и в общем стиле мышления, и в конкретных интересах ученых, было самой замечательной особенностью конференции. Общество по изучению поведения животных немногочисленно, но, воплощая в себе дух Дарвина, оно оказывает на научную общественность влияние, отнюдь не пропорциональное числу членов. Мощные побудительные стимулы гонят новое поколение ученых из лабораторий в природу. Симпозиум не был столь краеугольным событием, как диспут между Гексли и Уилберфорсом[27], хотя само по себе поведение Уошо, которому был посвящен симпозиум, – более мощный стимул к развитию эволюционной теории, чем любой диспут. Симпозиум послужил индикатором процесса, благодаря которому в поле зрения науки появилось событие-аномалия, ибо он предоставил возможность четырем ученым – представителям четырех различных дисциплин – пристально вглядеться в поведение Уошо с позиций своих наук и в свете ее достижений по-новому взглянуть на принципы, на которые они привыкли опираться.

Симпозиум был посвящен поиску ответа на вопрос, существует ли качественное различие между человеческим языком и коммуникацией животных, обязанное скачку эволюции, или видимость этого различия проистекает из разницы в подходах к изучению коммуникации человека и общения животных, основанной на априорном предположении о существовании такого скачка. Иными словами, требует ли поведение Уошо отказа от традиционной парадигмы, и если нет, то какие видоизменения в парадигме необходимы. Суть диспута о поведении Уошо невозможно сформулировать более лаконично: Гарднеры никогда не утверждали, что Уошо способна делать все то, что делает владеющий языком человек; правильнее сказать, они старались определить, существует ли «перекрывание», непрерывность, преемственность между коммуникацией у животных и человека, непрерывность, которую допускает эволюционный подход к изучению поведения. Уошо – это аномалия, но аномалия не по отношению к концепции, согласно которой между коммуникацией у человека и животных существует различие, а по отношению к концепции, согласно которой такие различия носят качественный характер и представляют собой нечто большее, чем просто различия в степени выражения свойств, общих для человека и для животных.

Харви Сарлз и Аллен Гарднер настаивали на том, что проблема состоит в сущности подходов к исследованию коммуникации; но, разумеется, симпозиум ответил на этот вопрос не в большей степени, чем диспут между Гексли и Уилберфорсом решил вопрос о происхождении человека. Фактически Гарднеры вправе рассматривать симпозиум как победу собственной точки зрения; однако, как можно видеть из куновского описания научных революций, подобные вопросы решаются не столько успешными доводами того или иного исследователя, сколько тем, какой именно путь выбирает новое поколение исследователей. С этой точки зрения симпозиум имел большое значение, поскольку он указал направление дальнейших исследований.