|
Психиатры называют такой патологический страх пресмыкающихся животных — герпетофобией. В основе его, по-видимому, лежит механизм врожденного, не связанного с научением, узнавания — наследство, полученное нами от обезьян. У них наблюдается точно такой же врожденный страх, и тоже он не у всех индивидов одинаково выражен. Герпетофобия нашла отражение в фольклоре народов всех рас и континентов. В чьих только мифах, былинах, сказках не фигурируют фантастические пресмыкающиеся чудища вроде древнегреческой Лернейской гидры, древнеанглийского Беовульфа, скандинавского Фуфнира, нашего Змея Горыныча. На китайских и японских ширмах или вазах, стенах атцекских храмов и древневавилонских барельефах, в носовой части гребных древнеисландских судов — повсюду можно видеть изображения драконов, каких-то очень крупных покрытых чешуей четвероногих животных. Какое живое существо послужило прообразом? Загадка. Ведь динозавры, вполне годящиеся на эту роль, вымерли за, приблизительно, семьдесят миллионов лет до появления на земле человека. Может быть, разгадка в том, что, кроме змей, очень опасен для наших предков, живших в тропических странах, был и крокодил? Этот хищник кое-где и сейчас нападает на людей. Следует отметить, что дракон не везде мерзкое чудище. В странах Юго-Восточной Азии и в доколумбовой Южной Америке люди монгольской расы питали, скорее, почтение и симпатию к драконам и другим пресмыкающимся, выдуманным и реальным. В цивилизациях доколумбовой Америки, ацтекской, майя и др., извитые тела змей и других пресмыкающихся — основной компонент орнамента, в котором у индейцев, в отличие от народов Старого Света, почти отсутствуют растительные элементы: изображения листьев, цветов и плодов. И страх, вызываемый видом крупных пауков тоже, по-видимому, врожденный. Они вызывают нередко неодолимое гадливое чувство даже у зоологов — еще одно подтверждение того, что «инстинкт слеп». Наконец, с помощью моделей-муляжей доказано: не только обезьян (см.4.8), но и человеческих детей без всякого предварительного изучения пугают вид леопарда сбоку (даже просто темные пятна на желтоватом фоне!) и в анфас (маска большой желтой кошки), а также парящие над головой дневные хищные птицы — орлы и ястребы. Последнее особенно интересно. Что плохого могли сделать эти птицы даже нашим обезьяноподобным пращурам? Ведь мы по причине большого размера, разве что во младенчестве можем стать их добычей. (Греческий миф: Зевс в обличье орла похитил младенца Ганимеда.) Полагают, однако, что инстинкт «орлобоязни» достался нам по наследству от еще более дальних предков — мелких древолазающих обезьян, за которыми хищные птицы, действительно, охотятся. Есть же в Африке даже орел-обезьяноед. Итак, кроме змей, ночных существ и всяких мохнатых пауковидных тварей, инстинктивный страх нам внушают еще крупные кошки и дневные хищные птицы, когда парят над нами. — 245 —
|