|
Еще на большие размышления наводит Латиноамериканский континент, где серьезных межгосударственных столкновений не было более полутора веков, со времен обретения независимости государствами региона. Всех наших знакомых, побывавших там впервые после поездок в Западную Европу и США, поразило обилие военных. Практически в любой латиноамериканской стране люди в мундирах и при оружии попадаются на каждом шагу и удивительного в этом мало. Ведь в одних из тамошних стран только что сорвались попытки военного переворота, в других он, наоборот, удался, в третьих воюют с наркомафией или с разного рода красными партизанами, в четвертых предъявляют территориальные претензии к соседям. Нормальной же и спокойной обстановки нет, да и никогда не было почти нигде. Как не вспомнить в этой связи строчки из «1867» И. Бродского: … Презрение к ближнему у нюхающих розы Пускай не лучше, но честней гражданской позы. И то, и это порождает кровь и слезы. Тем паче в тропиках у нас, Где смерть, увы, Распространяется как мухами зараза, Иль как в кафе удачно брошенная фраза, И, где у черепа в кустах всегда три глаза, И в каждом-пышный пучок травы. В больших и уже пол века не воевавших западноевропейских государствах в последнее время все «неадекватнее» ведет себя молодежь. Мы уже об этом писали. В Англии, например, это проявляется в неожиданных вспышках насилия на стадионах, где болельщики подчас затевают драки, кончающиеся многочисленными убийствами, а также после рок-концертов. В провинциальных городках, где много безработных, затеваются побоища между местной и эмигрантской молодежью, а также бессмысленные погромы: битье витрин, поджоги. В Германии после объединения толпы бритоголовых юнцов, очень часто поджигают общежития иностранных беженцев, нападают на иностранцев на улицах, избивают их, а иногда и убивают. На вопрос в полицейском участке: «Почему вы это делали?» — большинство отвечают: «Со скуки». Как мы уже отметили, во многих Западных странах возрос интерес молодежи ко всему военному: фильмам, книгам, репортажам. Иные газеты задаются вопросом: «Что за дьявол вселился в наших молодых людей?» По нашему мнению, имя этому «дьяволу» — военный инстинкт, который ищет себе выхода в разного рода «заменителях» войны. Все это несколько напоминает ранее упомянутые эксперименты с колюшкой, которой вместо настоящей брачной пары подсовывают муляж. «Хлеба и зрелищ!» — вопила древнеримская чернь. В основном, это были воинственные и кровавые зрелища: гладиаторские бои, звериные травли, конские ристания, на которых возницы очень часто разбивались насмерть, состязания атлетов. В цирке болельщики за «синих» и «зеленых» колесничих постоянно затевали побоища. Следует отметить, что, хотя древние римляне были одной из самых воинственных наций в истории человечества, их городская толпа состояла, преимущественно, из никогда не воюющих людей: мелких ремесленников и торговцев, деклассированных элементов, причем, не только граждан, но также вольноотпущенников и рабов. Ношение военного костюма и оружия в черте города было запрещено за исключением совершенно особых случаев, как, например, во время военных триумфов. Свою потребность в солидарности люди удовлетворяли во всевозможных коллегиях (печников, булочников, ювелиров и пр.), а воинственный пыл, надо полагать, разряжался в сопереживании и массовых буйствах при созерцании воинственных зрелищ. Именно так можно понять то громадное внимание, которое уделяли этим зрелищам римские государственные деятели. Вот несколько примеров из «Жизни двенадцати цезарей» Светония Транквилла: — 219 —
|