Этот безумный, безумный мир глазами зоопсихологов

И в обучении, о котором так много было известно уже до этологов, они обнаружили его особую разновидность: раннее запечатлевание, по-английски «импринтинг». Выяснилось, что кое-какая информация прочно запоминается животными вскоре после рождения, во вполне определенный период индивидуального развития, а потом уже необратимо «сидит в мозгу» и не поддается переделке.

Мы об этом еще расскажем весьма подробно.

Наконец, последнее, о чем мы сейчас сообщим, рассказывая об этологах. Учеными этого направления убедительнейшим образом доказано, что агрессия — инстинктивное поведение со своей вполне определенной мотивацией. Это означает, что существует и особая потребность в отыскании предлогов для агрессии. Такие предлоги разные живые существа, включая и нас, ищут точно так же, как ищут еду, питье, особь другого пола. Роли агрессии в человеческом обществе посвящена значительная часть нашей книги.

1.2. Обезьяньи процессы

Казалось бы, какое дело политикам до науки о поведении животных? Этологией можно с равным успехом заниматься при любом государственном строе. Огорчительное заблуждение! Ограничимся несколькими примерами.

1. В начале этого века в Берлине на тихой улочке Грибенофштрассе что ни день толпились титулованные особы, иностранные туристы и ученые психологи. Всем хотелось хоть одним глазком взглянуть на широко разрекламированных в прессе «говорящих лошадей», явных предшественников Полиграфа Полиграфовича Шарикова из «Собачьего сердца». Лошадей дрессировал чудаковатый старец фон Остен, отставной кавалерийский офицер, который, надо отдать справедливость, четырнадцать лет скрывал от всех свои эксперименты и, судя по рассказам современников, вовсе не стремился к саморекламе.

С упорством маньяка он пытался доказать, что психическая пропасть между людьми и животными — фикция. При надлежащем педагогическом подходе и лошадь, и собаку можно обучить всему тому, что знает немецкий школьник в младших классах или, Бог весть, может, и того более? С такими-то идеями он взялся преподавать лошадям понимание устной речи и чтение, арифметику и другие школьные предметы. Обучение шло приблизительно так. При лошади произносили какую-либо одну букву алфавита, тут же показывая ее на грифельной доске, и одновременно обучали животное бить копытом по помосту определенное число раз. За правильный ответ кормили. Потом учили словам, числам и так далее.

В конце концов, Умный Ганс и другие воспитанники фон Остена, а после его смерти (1909) — продолжателя этого дела Карла Краля в Эльберфельде дошли до такой премудрости, что, будто бы, могли в уме возводить в степень большие числа и извлекать из них квадратный либо даже кубический и так далее корень, а также отвечали на многие другие вопросы восхищенных посетителей, стуча копытами.