|
Подобная ситуация для нашего отечественного законодателя сложна, из ряда вон... Ведь в России борьбу за права животных до недавнего прошлого осуществляло Вегетарианское общество, которое функционировало при Экологическом фонде СНГ. Общество видело путь к нравственному совершенствованию населения в отказе от потребления мяса и от жестокой эксплуатации животных. Теперь — одних уж нет, а те — далече. В середине XIX века на знаменитом мосту Пон-Неф в Париже можно было видеть старого, оборванного, пропахшего духом всех ночлежек нищего, который стоял среди клеток с собаками и кошками. Неграмотно исполненная надпись, прикрепленная к одной из клеток, гласила: “Пьйотр де Шамони режит хвосты псам, кастрирует котов, расстояниями не стисняемся”. Нравы парижан, как и нравы горожан других европейских столиц, мало чем отличались тогда друг от друга. Подобную надпись с успехом можно было прочитать и в Берлине, и в Москве. Но не будем слишком вольны в суждениях о поведении граждан по отношению к четвероногим. Ведь мораль и общественное сознание у всех народов направлены на защиту “братьев наших меньших”. Когда сын Земли кормит голубей, подбирает брошенного щенка или выпускает на волю залетевшую в комнату бабочку, то он в значительной мере руководствуется соображениями морали и чувством сострадания к другому живому существу. В общем, не ведая этого, мы поступаем в большинстве случаев в духе времени, его морали, заповедей. Бывают и исключения. Жестокость к животным — отражение низкого нравственного уровня общества, неразвитой способности к сопереживанию. Еще в античной Греции философ и ученый Пифагор убеждал: тому, кто спокойно убивает животное, нетрудно убить и человека. Другие мыслители были еще более прямолинейны и указывали, что жестокость в отношении к животным ведет к войнам. Против бессердечия к животным выступали лучшие люди того времени: Леонардо да Винчи, Томас Мор, Уильям Шекспир, Мартин Лютер, Джон Кальвин... Но решительное осуждение жестокости к бессловесным существам первым высказал французский философ Мишель Монтень. В своей монографии “О жестокости” он писал: “Среди всех остальных пороков нет другого, который я ненавидел бы больше, чем жестокость... Я наблюдаю с таким волнением и дурнотой, если я вижу, как цыпленку отрывают голову, или протыкают свинью, и я могу лишь горевать”... Убийство любого животного, даже вынужденное, для разумного человека связано с некоторым отступлением от общественной морали. Однако тот внутренний порог, через который надо перейти, убивая муху или лягушку, мышь или собаку, наконец, обезьяну, подвигает человека к мысли, что мне все дозволено поскольку я — “царь природы ? I”. — 90 —
|