|
[Все] это и есть неведение четырех видов, которое служит источником непрерывного потока аффектов и скрытой предрасположенности к деятельности вместе с ее результатами. Это неведение следует понимать как [некую] сущность, обладающую объективной реальностью — по аналогии с «не-другом» или «не-коровьим следом». Подобно тому как «не-друг» не означает ни отсутствие друга, ни [кого-либо], равного другу, а его противоположность, то есть врага, или подобно тому как «не-коровий след» не означает ни отсутствие коровьего следа, ни [чего-то], равного коровьему следу, но только [определенное] место, отличное от того и другого, [то есть] совершенно иную сущность, так и неведение не является ни источником истинного знания, ни отсутствием такого источника, но [лишь] иным типом видения, противоположным знанию. Таково неведение. 6. Эгоизм есть [кажущаяся] тождественность обеих способностей — [чистого] видения и инструмента видения. Пуруша есть способность [чистого] видения, интеллект (буддхи) — инструмент видения1. Аффект, именуемый «эгоизмом», [возникает в случае, если] совершается как бы трансформация обеих этих способностей в одну сущность. Опыт как таковой становится возможным, когда способность быть субъектом опыта и способность быть его объектом, в высшей степени различные и не смешиваемые [одна с другой], воспринимаются так, как если бы [они были] нераздельными. Однако при постижении их подлинной сущности возникает абсолютное разъединение. Откуда же [в таком случае может появиться] опыт? В этой связи сказано: «Кто не видит, что Пуруша есть иное, нежели интеллект, отличный [от него] по форме проявления, природе, знанию и прочему, тот — вследствие заблуждения — заменяет его своим интеллектом»2. 7. Влечение неразрывно связано с наслаждением. Желание, жажда, страстное стремление к наслаждению или к средствам его достижения, [возникающие] у познавшего наслаждение при воспоминании о прошлом наслаждении, и есть влечение. 8. Враждебность неразрывно связана со страданием. То сопротивление страданию или средствам, его вызывающим, отвращение, злоба, гнев по отношению к нему, [которые возникают] у познавшего страдание при воспоминании о прошлом страдании1, и есть враждебность. 9. Самосущная жажда жизни возникает даже у мудрого. У всех живых существ постоянно присутствует такое пожелание самому себе: «Да не перестану я быть! Да буду я [вечно]!» И это пожелание [никогда] не возникает у того, кто не испытал состояния смерти. Тем самым устанавливается достоверность опыта прошлых рождений. И этот аффект — жажда жизни — самосущен даже у только что появившегося червя.Страх смерти, который по своей сути есть проницание [будущего] уничтожения и который не может быть объяснен ни посредством восприятия как источника истинного знания, ни посредством логического вывода или авторитетного свидетельства, позволяет заключить, что страдание, вызываемое смертью, испытывалось в предшествующих рождениях. — 49 —
|