|
Хотя Отцы не проводят ощутимого разделения между образами внешней игры воображения и формами, идущими изнутри (которые называются «истинными» видениями), они прямо заявляют: ничего не принимать и ничему не доверяться. А картина весьма опасных последствий контакта с отрицательным материалом бессознательного в комментариях не нуждается. Второй неправильный образ в Иисусовой молитве - это препятствия ума, рассудка. Это не что иное, как препятствие на пути «ничто», когда ум должен отслеживать собственные модификации вплоть до их полного затухания. Но если в буддийской йоге сохраняется необходимая отрешенность и неподвижность тела, то в практике Иисусовой молитвы подобное состояние втягивало молящегося в противоречие, когда ум собственным усилием пытался себя остановить и запутывался в этих движениях, не понимая, что происходит. Тем не менее, святые Отцы утверждали, что этот вид ошибки не так опасен, как первый. В третьем же, правильном образе молитвы: «Имея безпо-печение о всякой вещи, благословной и неблагословной, совесть чистую во всем, чтоб она тебя не обличала, и беспристрастие ко всему мирскому - сядь в каком-нибудь безмолвном месте, наедине, в углу, затвори дверь, собери ум свой, отвлеки его от всякой привременной и суетной вещи, прижми к груди бороду («джаландхара банндха» - В.Б.), сдерживай немного дыхание, низведи ум свой в сердце свое, обрати туда и чувственные очи и, внимая ему, держи там ум свой, и пробуй умом найти, где находится сердце твое, чтоб и был там совершенно ум твой. Вначале ты встретишь там тьму и жесткость, но потом, если будешь продолжать это дело внимания день и ночь, найдешь там непрестанное веселие». Святой Иоанн Лествичник уподобляет дело спасения лестнице о четырех ступенях: одни укрощают и ослабляют страсти (карма-йога - В.Б.); другие молятся устами своими и поют (мантра-йога - В.Б.); иные упражняются в умной молитве (что-то среднее между мантра- и карма-йогой:- В.Б.); иные восходят к видению (самадхи-йога - В.Б.). Святой Феофан замечает также: «Когда сия благодать Духа Святого сойдет на кого-либо, то не что-либо обычное показывает ему из вещей чувственного мира сего, но то, чего тот никогда не видел и не воображал» (мыуже отмечали подобный момент в практике «чидакашадхараны»: если пошли образы «оттуда» - их не спутаешь ни с чем - В.Б.). Как мы видим, практика Иисусовой молитвы весьма похожа на то, что в Индии называется «мантра-йогой», происходит по той же схеме, имеет такие же опасности. Другими словами, путь един, независимо от способа его прохождения. Правда - разные цели, вернее, под целью подразумевается различное. Святой Игнатий показывает то, к чему должен стремиться христианин: «От непрестанной молитвы подвижник приходит в нищету духовную (отсюда: «Блаженны нищие, ибо их есть Царствие Небесное» - В.Б.}. Приучаясь непрестанно просить Божьей помощи, он постепенно теряет упование на себя... Это ощущение мало-помалу может усилиться до такой степени, что око ума яснее будет видеть Бога в промысле Его, нежели видит глаз предметы мира... Непрестанная молитва вводит в святую простоту, отучая ум от разнообразных помыслов (т.е. торможение мыслительной деятельности становится постоянным - В.Б.}, всегда содержит его в скудости и смирении мыслей... Наконец, молящийся может прийти в состояние младенчества, заповедованное Евангелием, соделаться буим (сумасшедшим - В.Б.) ради Христа, т.е. утратить лжеименной разум мира и получить от Бога разум духовный». — 185 —
|