|
Что производит эту разницу? Из одного состояния человек выходит тем же самым, каким входил в него, а выходя из другого состояния, становится просветленным, мудрецом, пророком, святым; весь его характер меняется, его жизнь изменяется, просветляется. Таковы следствия. А раз следствия различны, причины должны быть тоже различны. Так как просветление, с которым человек возвращается из Самадхи, гораздо выше того, которое может быть получено от бессознательного состояния, и даже гораздо выше, чем то, которое может быть достигнуто размышлением в сознательном состоянии, то оно должно поэтому быть сверхсознательным; почему Самадхи и называется сверхсознательным состоянием. Вот вкратце понятие о Самадхи. Какое же его применение? Применение следующее. Поле разума, или сознательных действий мысли, узко и ограничено. Существует только маленький круг, внутри которого должен действовать человеческий разум. Рассудок не может идти за пределы его. Всякая попытка идти дальше невозможна. Тем не менее за этим кругом рассудка лежит все то, что человечество считает самым дорогим. Все эти вопросы: бессмертна ли душа? есть ли Бог? есть ли высший разум, управляющий этою вселенною? – все они за пределами сферы рассудка. Рассудок не может никогда ответить на эти вопросы. Что говорит рассудок? Он говорит: я агностик, я не знаю: да или нет. Однако эти вопросы так важны для нас! Без прямого ответа на них человеческая жизнь невозможна. Все наши этические теории, все наши нравственные положения, все, что есть хорошего и великого в человеческой природе, все это вылилось из ответов, полученных из-за пределов этого круга. Поэтому-то в высшей степени важно иметь ответы на эти вопросы. Если жизнь есть только нечто маленькое, пятиминутное, если вселенная только случайное соединение атомов, тогда почему должен я делать добро другим? Зачем нужно милосердие, справедливость, сочувствие? Самое лучшее, к чему надо было бы стремиться в этом мире, было бы "убирать сено каждому для себя, пока солнце светит". Если нет надежды на будущее, зачем я стану любить ближнего, а не перережу ему горло? Если нет ничего дальше, если нет свободы, а только неумолимые, бездушные законы, я должен бы стараться только сделать себя счастливым здесь. Вы встретите людей, которые говорят в настоящее время, что для них основанием всей нравственности служат соображения о пользе. Что это за основание? Доставить наибольшее количество счастья наибольшему числу. Но зачем я стану это делать? Почему бы мне не причинять самое большее несчастье наибольшему числу, если это служит моим целям? Как ответят утилитарианцы на этот вопрос? Откуда они знают, что правильно и что нет? Я побуждаюсь моими желаниями к счастью и выполняю их; это в моей природе, и я не знаю ничего больше. Я имею желания и должен удовлетворять их. На что же вам жаловаться? Откуда все эти истины относительно человеческой жизни, морали, бессмертной души, Бога, любви и симпатии; относительно того, чтобы быть добрым, а главное относительно того, чтобы не быть эгоистом? — 36 —
|