Кундалини. Эволюционная энергия в человеке

У Гопи Кришны не было учителя, и он был психологически не способен читать. И поэтому трудно переоценить значение письма, пришедшего от мастера, в котором подтверждалась подлинность его опыта. Задача западного аналитика сводится к тому же: подтвер­дить подлинность переживаний другого человека, отнестись к этому серьезно, поверить в его внутренний мир и сказать об этом. Он не должен пугаться его или называть его болезнью. Знаменитый мас­тер сказал, что Гопи Кришне может помочь лишь тот, кто сам пере­жил подобное («сам успешно провел Шакти к Седьмому Центру»). Мы, последователи юнгианского анализа, часто говорим: «Ты мо­жешь воспринимать другого лишь настолько, насколько далеко за­шел сам». Это ограничивающее утверждение, и если его принять близко к сердцу, оно может показаться обескураживающим и для ученика, и для самого аналитика. Оно также демонстрирует, что мы можем опереться лишь на немногих подлинных мастеров, ушедших далеко на своем пути. Это еще раз подчеркивает то, сколь большую работу Гопи Кришна проделал самостоятельно и какую ценность представляют его труды.

В конце шестой главы наш автор вскользь затрагивает вопрос о собственном страдании. Когда читаешь описания деяний святых и труды мистиков, в них всегда находишь описания блаженства. Именно отсутствие блаженства и красоты заставило Гопи Кришну усомниться в ценности собственных переживаний. И вновь мы не можем не выразить ему свою благодарности за правдивое описание горечи, которую он испытал и не восхищаться тем, что он не испы­тывал раскаяния. Страдания неизбежны. Видения, являющиеся в пустынях христианским святым, «черная ночь души» Хуана де ла Круса, жуткие страдания ветхозаветных пророков — все это свиде­тельства неизбежности страданий. С точки зрения психоаналитиче­ской практики, верить в иное — проявление рудиментарного дет­ского идеализма. Для понимания неизбежности страданий при лич­ной трансформации западный мистицизм, отобразивший в себе об­разы Христа и святых, мог бы помочь нашему автору больше, чем его собственная традиция. В этом отношении его работа является мостом к западному опыту, в котором расширенное или интенсифи­цированное сознание не расцветает, подобно лотосу над гладью озе­ра, а страдает от невроза, пока не забрезжит рассвет. Страдание со­провождает рождение: ребенок рождается в муках.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Прежде чем продолжить рассказ о происходивших со мной событиях, необходимо сказать несколько слов о давно известном, хотя и редко находимом хранилище жиз­ненной энергии в человеке, называемом Кундалини. Многие после­дователи Йоги читали или слышали о Кундалини, однако объясне­ния, которые даются а современных книгах, являются недостаточ­ными и смутными, и поэтому они не могут служить действительно полезным источником достоверных сведений. Что же касается древних трактатов, то они рассматривают исключительно вопросы Кундалини-Йоги, изобилуют трудными для понимания местами и изобилуют подробностями, посвященными фантастическим, иногда даже непристойным ритуалам, связанным с бесчисленными божест­вами. Кроме того, они описывают чрезвычайно трудные и довольно опасные умственные и физические упражнения, предлагают испо­льзовать заклинания, называемые мантрами, и специальные позы тела (асаны). В этих трактатах содержатся также подробные инст­рукции о том, как контролировать и регулировать дыхание. Однако все это излагается чрезвычайно сложным языком, насыщенным ми­фологическим красноречием, которое вместо того, чтобы привле­кать, скорее вызовет неприязнь у современного последователя Йоги. Поэтому можно утверждать, что ни в современных, ни в древ­них книгах нельзя найти ясного объяснения того, что же в действи­тельности представляют собой методы, о которых мы говорим, так же как и тех психических и физических изменений, которых можно в конечном счете ожидать.