|
Данная книга является самоучителем, полезным любому желающему начать освоение традиционной йоги (если нет противопоказаний, приведённых в конце главы «Асана»). Сложность текста в отдельных местах — кажущаяся, это случается, потому что там, где довелось быть мне, вас, как говорят в Одессе, ещё «не стояло». По мере накопления собственного опыта нюансы данной здесь специфической информации будут проясняться ещё долгое время, обеспечивая личный прогресс. И это справедливо, поскольку не всякое понимание передаётся словами, а уж полное — только через со-участие, со-действие, со-пребывание в области существования, именуемой йогой. Книга может вызвать дискомфорт и внутреннее сопротивление у тех, кто успел ввязаться в псевдойогические тусовки, трудно переквалифицироваться на «правильного» йога, если уже стал каким-то. Даже если читатель понимает, что книга открыла ему глаза, это совсем не значит, что можно отказаться от того, во что втянут. А если такая попытка и будет сделана то, скорее всего, окажется весьма нелёгкой, и даже не потому, что переучиваться всегда труднее. Если человек, допустим, ушёл в Аштанга-виньясу, это означает реализацию личных интересов, чаяний и побуждений, имеющих долгую историю развития. Когда мы впервые усваиваем что-то касательно йоги — пусть даже полный бред — он будет законченной структурой понимания, пусть ошибочной и вредной, но крайне трудно изменяемой, даже если под давлением неопровержимых фактов абсурдность эта становится очевидной. Любые доводы или влияния извне упираются в то, что изменить однажды изменённое чрезвычайно трудно. Когда человек «стал йогом», он получил стереотип в сознании, и второй стереотип по этому же поводу и в том же сознании иметь нельзя. Это проблема тождества с самим собой, которое — если оно уже достигнуто — становится почти расторжимым. Стендаль говорил об этом, как о кристаллизации чувств и ожиданий на подвернувшемся объекте. Возвращение человека, втянутого в псевдойогическую реальность к нормальному состоянию критичности — задача трудновыполнимая, поскольку в этом случае его представления отталкиваются не от фактов, но сформированы идеями. А в область идей не проникает ничего кроме окончательной катастрофы. Если человек уже вошёл в то, что он называет (или ему назвали) йогой каким-то способом, пусть через самого что ни на есть липового «учителя», реализуя при этом своё достоинство и представление как об уважающей себя личности, то это не расцепить никакими логическими доводами. Более того, это даже опасно, поскольку смена курса влечёт за собой необходимость расставания с усвоенной схемой, признание своей несостоятельности и перспективу нового тяжёлого труда. Убедить человека в ложности пути, которым он следует, способно только явное ухудшение здоровья. — 27 —
|