|
Любая моя работа состоит из двух частей: той, что представлена в написанном виде, плюс все то, что я не написал. И именно эта вторая часть является наиболее важной.
Людвиг Витгенштейн То, что является, на мой взгляд, важным, пользуясь советом В. Конецкого, я повторяю в тесте несколько раз. Не забывай о том, что писал в начале. Помни: читатель это давно забыл. Не навязчиво, но систематически повторяйся. Это увеличит объем книги и придаст ей некоторую «круглость», в которой может прощупываться библейская даже мудрость: всё на круги своя и т.д. Хотя некоторые мысли повторять со временем становится достаточно трудно. Хочется идти дальше, а не пережевывать известное. Киевский университет, мехмат, лекция по сопромату.
Доцент после вчерашнего поздне-вечернего празднования-гуляния мечтает о перерыве (т.е. о пиве), усилием воли ворочая шершавым языком. Темп лекции увеличивается.
Студенты просят:
— Повторите, пожалуйста!
Преподаватель, возмущенно:
— Я одно и то же второй раз не то что повторить — ПОДУМАТЬ не могу!
P.S. Теперь эта история стала легендой мехмата.
Сборник анекдотов неизвестного автора. Эта книга, я надеюсь, необходима для того, чтобы качественно готовить предпринимателей, или убедить в том, что такая подготовка возможна, хотя, и это я буду аргументировать позднее, подготовка предпринимателя — это тренинг, а не получение знаний. Особенно подготовка предпринимателей необходима в России, где на семьдесят с лишним лет была прервана передача предпринимательских секретов из поколение в поколение. Первоначально эта книга была задумана как учебник. «Ненаукоемкое» нововведение — учебник (изобрел Ян Амос Коменский в середине 17 столетия) сделало для распространения школьного образования гораздо больше, чем систематизированная подготовка школьных учителей в педагогических учебных заведениях и сама педагогическая теория.
Без учебника даже хороший учитель не мог учить больше 1-2 учеников, с учебником даже посредственный может учить 30-35 (15-30-кратное повышение эффективности).
Питер Ф. Дракер Но в результате получилось что-то весьма мало напоминающее учебник и как я надеюсь, вызывающее весьма отличающиеся друг от друга мнения. В истории нашего вида, в истории «сапиенса», книга — феномен антропологический, аналогичный по сути, изобретению колеса. Возникшая для того, чтоб дать нам представление не столько о наших истоках, сколько о том, на что «сапиенс» этот способен, книга является средством перемещения в пространстве опыта со скоростью переворачиваемой страницы. Перемещение это в свою очередь, как всякое перемещение, оборачивается бегством от общего знаменателя, от попытки навязать знаменателя этого черту, не поднимавшуюся ранее выше пояса, нашему сердцу, нашему сознанию, нашему воображению. Бегство это — бегство в сторону необщего выражения лица, в сторону числителя, в сторону частности. По чьему бы образу и подобию мы ни были созданы, нас уже пять миллиардов, и другого будущего, кроме очерченного искусством, у человека нет. В противном случае нас ожидает прошлое — прежде всего политическое, со всеми его массовыми полицейскими прелестями. — 33 —
|