Достичь небес

Высоко в стратосфере, где излученное и отраженное планетой тепло уже не оказывает серьезного влияния, эти ветры очень сильны и очень стабильны; они движутся гораздо быстрее, чем ветры под ними, и закручиваются гораздо медленнее. Это и есть струйные течения.

В 1991 г. мы с Пером, собираясь пересечь Тихий океан на монгольфьере, приехали в Мияконодзё, небольшой городок на юге Японии. Мы надеялись, что то же самое течение, которое доставляло японские бомбы на аэростатах к материковой территории США, вскоре понесет и нас через Тихий океан. Мы хотели пересечь океан первыми, но не собирались устраивать гонку. Однако по прибытии на место мы обнаружили там симпатичного японского аэронавта Фумио Нима, который оказался нашим соперником и тоже рассчитывал пересечь Тихий океан первым. Некоторое время и нас, и японцев удерживала погода; мы изнывали от нетерпения, дожидаясь, пока струйное течение наберет достаточную силу, чтобы перенести нас через крупнейший океан Земли, и одновременно с растущим напряжением ждали, что в Персидском заливе вспыхнет война.

В октябре предыдущего года я летал с экипажем Virgin в Багдад, чтобы вернуть британских заложников. В случае начала войны я хотел быть на земле, а не болтаться где-то в стратосфере на борту воздушного шара. Но тогда — если бы нам пришлось отказаться от попытки — все усилия и время, затраченные моей командой на подготовку нашего полета, пропали бы даром.

Наступило Рождество. Я с семьей съездил на Исигаки, небольшой островок возле южного побережья Японии; после этого моя жена Джоан увезла детей домой, в Лондон, — пара было идти в школу. Мы с родителями отправились в аэропорт, чтобы сесть на внутренний рейс обратно в Мияконодзё, и я случайно взглянул на экран телевизора. Там в вертолет, зависший над морем, поднимали безжизненное тело. Это был Фумио. Он стартовал накануне нашего возвращения, надеясь получить преимущество над нами. Но сильные ветры разорвали оболочку его шара, и аэронавт вынужден был спуститься на парашюте. К моменту прибытия спасательного вертолета Фумио умер от холода. Его тело подняли из воды всего в пятнадцати километрах от японского берега.

Во вторник 15 января мы с Пером прошли к своему аэростату сквозь собравшуюся многотысячную толпу. Японские дети держали свечи и махали нам британскими флажками. Они пели «Боже, храни королеву». Я же не мог выбросить из головы гибель Фумио. А над людьми и над пустошью висел наш шар, достаточно большой, чтобы в нем мог поместиться купол лондонского собора Св. Павла. Мы выпустили несколько белых голубей — довольно бесполезный в данных обстоятельствах жест доброй воли — и повернулись к капсуле.