|
– Разве такое бывает? Когда-нибудь было? – А Кайли? – напоминает он. – С помощью Майкла Хатченса она из девчонки в кудряшках превратилась в настоящую принцессу. – Ты прав, – соглашаюсь я. – И еще одна актриса из “Соседей”. Натали Имбрулья. За два года превратилась из подружки Майка в звезду. – Да. – В “Соседях” снимался даже Рассел Кроу – или, точнее, Расе ле Рок. Так его звали, когда он зажигал на школьных дискотеках у себя в Новой Зеландии. – Ты слишком много знаешь, – вздыхаю я… – Итак, что же мы будем им говорить? – настаивает Триш, нацеливаясь записывать. – Что все вещи отправлены в Японию... – отвечает Александр. Она записывает: “В Японию”. –...и что пока там и останутся, – заканчивает он. – Ясненько. – Триш захлопывает блокнот. – А если позвонят еще раз? – Вещи все еще в Японии. Постоянно в Японии. Насовсем в Японии» [Эдвардс-Джонс 2008, с. 173–176]. Настроения толпы переменчивы, она может поменять как кумира, который перестал быть для нее богом, так и идеи, в которые верит. С толпой может случиться то, что с «нигилистом, историю которого нам рассказывает глубокий писатель Достоевский. Озаренный в один прекрасный день светом разума, этот нигилист разбил изображения божества и святых, украшавшие алтарь его часовни, потушил восковые свечи и, не теряя ни минуты, заменил уничтоженные изображения творениями философов-атеистов, таких как Бюхнер и Молешотт, и снова благоговейно зажег свечи» [Ле Бон 1995, кн. 2, отд. 1, гл. 4]. Смена кумиров редко проходит так мирно: «Верующие всегда с особенной яростью разбивают богов, которым поклонялись некогда» [Там же , кн. 2, отд. 2, гл. 3]. Суть теории ле Бона блестяще суммировал Московичи. По его мнению, первый, ле-боновский вариант психологии толп содержит следующие значительные идеи: «Толпа в психологическом смысле является человеческой совокупностью, обладающей психической общностью… Индивид действует, как и масса, но первый – сознательно, а вторая – неосознанно… Толпы консервативны, несмотря на их революционный образ действий. Они всегда кончают восстановлением того, что они низвергали… Массы, каковы бы ни были их культура, доктрина или социальное положение, нуждаются в поддержке вождя. Он не убеждает их с помощью доводов рассудка, не добивается подчинения силой. Он пленяет их, как гипнотизер, своим авторитетом. Пропаганда (или коммуникация) имеет иррациональную основу, коллективные убеждения и инструмент – внушение... Критический ум, отсутствие убежденности и страсти являются двумя препятствиями к действию. Внушение может их преодолеть, именно поэтому пропаганда, адресованная массам, должна использовать язык аллегорий – энергичный и образный, с простыми и повелительными формулировками. Политика, целью которой является управление массами (партией, классом, нацией)… должна опираться на какую-то высшую идею (революции, родины), даже своего рода идею-фикс, которую внедряют и взращивают в сознании каждого человека-массы, пока не внушат ее. Впоследствии она превращается в коллективные образы и действия» [Московичи 1996, с. 128–129]. — 97 —
|