Против Богов. Укрощение риска

Греки верили, что упорядоченность можно найти только на не­бесах, где планеты и звезды с неподражаемой регулярностью появ­ляются в установленных местах. К этой предустановленной гармо­нии они относились с большим почтением, и их математики интен­сивно ее изучали. Но совершенство небес только подчеркивало несо­вершенство земного существования. Более того, предсказуемость не­бесной тверди резко контрастировала и с поведением пребывающих там непостоянных и глупых богов.

Древние еврейские философы-талмудисты смогли подойти к проб­леме квантификации риска чуть ближе. Но и у них мы не обнару­живаем следов методического подхода к его пониманию. Самбурски цитирует отрывок из Талмуда, где философ объясняет, что муж мо­жет развестись с женой в случае прелюбодеяния, не наказывая ее, но не в случае, если он заявляет, что прелюбодеяние совершено до заключения брака13.

«Здесь есть двойное сомнение», — декларирует Талмуд. Если установлено (непонятно, как), что невеста взошла на брачное ложе не девственницей, то, с одной стороны, сомнительно, ответствен ли за это сам жених — случилось ли это «под ним... или не под ним». Касательно другой стороны сомнения приводится следующий аргумент: «И если ты говоришь, что это случилось под ним, остается сомнение, было ли это насильно или по ее свободной воле». Каж­дый альтернативный ответ на каждый из двух вопросов имеет шансы 50 на 50. С впечатляющей статистической точностью фило­соф заключает, что есть только один шанс из четырех (V2 х i/2), что женщина виновна в совершении прелюбодеяния. Это означает, что муж не может развестись с ней на этом основании.

Трудно избавиться от искушения рассматривать промежуток вре­мени между изобретением игры в кости и открытием вероятност­ных законов как историческую случайность. Ведь и греки, и уче­ные-талмудисты были так близки к анализу, предпринятому Пас­калем и Ферма много столетий спустя, что недоставало только лег­кого толчка для следующего шага.

Тем не менее это не случайность. Прежде чем наука смогла включить понятие риска в культуру, должно было измениться от­ношение не к настоящему, а к будущему.

Ко времени Ренессанса люди воспринимали будущее как нечто мало отличающееся от случайности или как результат беспорядоч­ных изменений и большую часть решений принимали инстинктив­но. Когда условия жизни так тесно связаны с природой, мало что остается под контролем человека. Пока зависимость от внешнего мира сводит интересы людей к основным функциям выживания — рождению детей, выращиванию хлеба, охоте, рыболовству и строи­тельству жилища, — они просто не способны обсуждать условия, при которых могла бы появиться возможность влиять на послед­ствия их решений. Пока будущее остается тайной за семью печа­тями, сэкономить не значит заработать.