|
По пустыне шёл караван арабского шейха. В одной из повозок была жена шейха, выбранная им в дальнем походе по Средней Азии. Над её повозкой отчётливо вырисовывалось пятно печали и скорби. Девушка не хотела быть женой человека, который выкрал её из родного дома. Более того, она любила другого человека, о нём и думала, звала, желала и плакала как все женщины. Юноша, которого она любила, бросился в погоню за караваном. Его ждала неминуемая смерть, так как в пустыне всё решается по её законам. Всё было против них. Он уже подъезжал к каравану, горячий и взволнованный от напряжения. Он проверил патроны, пришпорил лошадь и прибавил ходу, как вдруг старец, по обыкновению напрямую не вмешивающийся в дела смертных, предстал перед ним. Юноша, чуть не сбивший старика, резко остановился, спрыгнул с лошади, подбежал к нему, как вдруг старец вошёл в него и преобразил его форму в свою. Он быстро переместился прямо перед караваном шейха напротив его верблюда и склонил голову по законам пустыни. Это означало, что он просит помощи. Шейх остановился и гневно произнёс - Уйди с дороги, старик. Много вас, оборванцев, а нам ещё три дня и три ночи продвигаться по жгучим пескам, нет у нас лишней воды и пищи. - Отдай девушку! – тихо сказал старец. Иначе не дойти тебе до твоего города, не быть тебе шейхом, старший брат уже готовится захватить всю власть, а ты будешь всю жизнь погонщиком, задыхаясь в пыли и пряча своё лицо под маской, чтобы тебя не узнали, Саид. - Откуда ты знаешь моё имя и подробности моей жизни? - У тебя был мудрый отец, и ты мудрый правитель, но алчность затмила тебе глаза. Ты стал думать, что имеешь право на всё, что тебе не принадлежит. Эта женщина не твоя, у неё есть другой. Уступи, и будешь процветать. - Нет, старик, даже и не думай. Все мои подданные будут смеяться надо мной, когда узнают, что я отдал деву не кому-то, а старику в пустыне. - Подумай ещё раз, последний раз взываю к твоему благоразумию, по-прежнему тихо сказал старец. - Мой ответ нет, кудесник. Даже если ты хороший провидец, всё равно не поставлю на чашу весов свою честь и достоинство. Лучше быть нищим, чем смешным. - Хорошо, мы ещё с тобой встретимся. - Надеюсь, что нет, - сказал шейх и двинулся дальше. Понуро стоял старец в облаке пыли, оставшимся от каравана, на лице его была скорбь. - Всегда я скорблю о людях, которые ужесточают свою судьбу только потому, что боятся быть смешными. Разве можно быть смешным, отдавая украденное? Скорее нет, чем да. Всему виной человеческая жадность. Всегда хочется того, чего у тебя нет, а, когда появляется, то хочется ещё больше. В первый раз купец видел, как старец был по-настоящему обеспокоен. — 28 —
|