|
Каждое устное предание также имеет свою «родословную» — историю о том, как её живая мудрость из века в век успешно передавалась от гуру к ученику. Все формы индийской живой мудрости, как религиозной, так и мирской, переходили из уст в уста на протяжении столетий, а иногда и тысячелетий. Когда-то ведические знания передавались исключительно изустно, и традиция эта была настолько устойчивой, что письменное изложение Вед было осуществлено лишь сравнительно недавно. В древности считалось, что сам акт записывания временно лишает человека способности иметь дело со знаниями: «Ученик не должен произносить тексты Веды после употребления мяса, после того, как он видел кровь или мёртвое тело, после полового сношения и после того, какой что-то писал» {«Айтарейя Араньяка», 5.5.3, цит. по: Coburn, с. 4). Итак, ведическая мудрость, давшая жизнь Пуранам и Тантрам, сама была записана лишь после того, как в известной мере закоснела. Мой наставник даже утверждал, что в любой записанной Тантре всегда что-то не так, ибо только не обладающий достаточной духовной чистотой ученик будет пытаться заключить живую мудрость в бумажную темницу, за решётку из чернил. Во времена Вед важнейшее значение придавалось звучанию слов: смысл ведического гимна всегда стоял на втором месте после точности его произнесения. Во времена Пуран звучание стало уступать место буквальному значению, которое проще было передать на письме, чем интонацию. Тем эпизодам Пуран, которые являются частью позднейшей письменной традиции, недостаёт особого «аромата» изначальных устных преданий, профессиональные исполнители которых мастерски пробуждали в себе и в своих слушателях богатейшую гамму эмоций, ведущую к переживанию подлинного катарсиса. Возможно, этот отказ от естественных для человека перепадов напряжённости и расслабления был рассчитан на то, чтобы научить читателя отрешённому отношению к жизни. Но быть может, эмоциональную сторону мифов уничтожила (проявив тем самым свой скрытый страх перед эмоциями) «брахманизация» с её стремлением к чистоте ритуала, достигаемой путём полного контроля над окружением. По мнению Джорджо Бонаццоли, мифология Пуран явилась своего рода реакцией на Упанишады — группу текстов, отстаивавших необходимость рационального обоснования знаний любой ценой, даже в ущерб мифу. Не исключено, что творцы Пуран считали себя обязанными «оправдывать» мифы с рациональной точки зрения — точь-в-точь как поступают в наши дни некоторые пропагандисты альтернативной медицины, втискивая нетрадиционные терапевтические методы в научную парадигму, чтобы добиться официального признания своих концепций. — 118 —
|