|
Афина заявила, что очень сильно гневается на меня. По ее словам, я чувствую себя на равных в общении с богами, но, если дело касается простых, человеческих вещей – тут я теряюсь, упускаю ситуацию. И еще она добавила, что я сильно себя дурачу, – я вижу одно, думаю другое, говорю третье, а что еще я при этом чувствую – вообще загадка для меня же самой. Но всегда я неизменно сталкиваюсь с последствиями своих действий, многие их которых совершаются неосознанно. При этом некоторые мои способности выходят мне боком. Она была права: общаясь с ней, я спорила с ней как с равной, срываясь чуть ли не на крик, но при этом одергивала себя. Я чувствовала ее нешуточный гнев, и боялась «схлопотать» в конечном итоге. А фигуры действительно вызывали у меня недоумение и растерянность. Мне казалось, если я обниму кого-нибудь из них, это будет выглядеть фальшиво, как будто я действую по указке. Да и зачем их было обнимать? Тем не менее, слова Афины о внутреннем рассоединении вызвали у меня некие проблески осознания, что заметили наблюдающие за мной фигуры. По их словам, даже выражение лица у меня изменилось. Но целостного понимания того, о чем говорила Афина, у меня пока не было, и я продолжала с ней спорить, надеясь, что она выведет меня на более ясное, конкретное понимание того, что же со мной не так. Тут ведущий обратился ко мне и сказал: «Обрати внимание, как ты стоишь. Очень интересная поза». Я в тот момент продолжала стоять в позе – «руки в карманах». Он подошел ко мне, велел достать руки из карманов и ударил по ним, видимо, выбивая какие-то блоки. Ударить меня по рукам ему пришлось несколько раз, пока, наконец, из меня не начали вырываться матерные слова. Ведущий сообщил, что это последствия какой-то ранней детской травмы. Кто-то из родителей, скорее всего отец, возможно, застал меня за онанизмом, и, недолго думая, ударил по рукам. И «забил», таким образом, сильную блокировку. Я принялась спорить. Мне было очень неприятно это принять, и уж тем более согласиться. Но что-то внутри подсказывало, несмотря на все мои возражения, что это случилось именно так. Тут произошел любопытный эпизод. В комнате с опозданием появился человек, часто участвующий в различных Магических Театрах. Я его знала, и отвела ему заранее роль своего отца, когда представляла себе свой процесс на тему взаимоотношений с родителями. Именно в этот момент он возник в комнате и с ходу вписался в роль моего отца, даже без «установки» Зеркала и передачи состояния. Тем временем во мне уже кипели страсти – раздражение, обида, горечь и стыд. Мы перенеслись в ту ситуацию, где я была маленькой девочкой, а он – моим отцом, только что сильно ударившим меня по рукам. Я кричала ему в лицо, как сильно он меня обидел, наказав практически ни за что, и как теперь отражаются на мне последствия того удара. Ведущий поощрял выход моих эмоций и предложил прокричать все, что я чувствую, ничего не скрывая и не стесняясь в выражениях. — 46 —
|